Бонус 10 000 грн «В Союзе не было и нет команды лучше, чем наш «Днепр»!» — такой была самая популярная кричалка на днепропетровском стадионе «Метеор» в 80-х. Начало было положено 30 лет
назад, когда коллектив из областного центра неожиданно стал чемпионом СССР.
В отличие от такой же провинциальной «Зари» из тогда еще Ворошиловграда (ныне — Луганск) «Днепр» не оказался калифом на час — наряду с киевским «Динамо» и московским
«Спартаком» он стал одним из трех китов советского клубного футбола 80-х.
12 октября в Днепропетровске торжественно отметили 30-летие первого союзного золота. Состоялся в рамках празднования и матч ветеранов «Днепра» и сборной СССР (2:2, голы: Геращенко, Евтушенко — Добровольский, Беланов). Как же получилось, что дружина из провинциального города сумела закрепиться в когорте лучших советских команд? Валерий Лобановский в 1972-м финишировал с «Днепром» на шестом месте, и это было его лучшим результатом в Днепропетровске. При Йожефе Сабо днепряне вылетели из высшей лиги. А чемпионом клуб стал, когда на тренерском мостике находился Владимир Емец, а начальником команды был Геннадий Жиздик. «Спартаку» покажет перец наш великий тренер Емец!» — так скандировали болельщики «Днепра» во время исторического для Днепропетровска поединка с «красно-белыми» 6 ноября 1983 года, в котором днепряне победили — 4:2 и официально оформили свой первый чемпионский титул.«Жиздик и Емец были людьми, опередившими время, — рассказывает Леонид Колтун, который провел в тренерском штабе днепропетровцев все 80-е. — В 1981-м их дуэт был переведен из районного Никополя спасать главную областную команду. С никопольским «Колосом» Емец и Жиздик добились впечатляющего прогресса, выведя районный коллектив
в первую союзную лигу. Жиздик — фронтовик-орденоносец, танкист, потерявший на войне правую руку. Человека, который горел в танке, невозможно было чем-то напугать. Играли мы в Ташкенте (Иштван Секеч тогда возглавлял «Пахтакор»). Выиграли — 1:0. Местные болельщики были сильно разочарованы. После матча идем по беговой дорожке мимо трибун в раздевалку. Вдруг вижу, Жиздик держится своей единственной рукой за лоб и медленно оседает на землю. Кровь хлещет из-под пальцев. Кто-то из зрителей бросил граненый стакан, который попал Геннадию Афанасьевичу в лоб. Дальше — больше. Увидев кровь, народ просто озверел. Милиции стоило больших усилий сдержать толпу. Около 20-ти тысяч узбеков рвалось к нам в раздевалку. К стадиону были подтянуты внутренние войска. Мы просидели в раздевалке до трех часов ночи. Летим потом самолетом, Жиздик — почти в бессознательном состоянии. А через день он уже был на базе с перевязанной головой — не мог прожить без команды ни дня».
Футболисты «Днепра» 80-х отмечали, что зарабатывали в Днепропетровске не меньше, чем игроки в других самых богатых (если такой термин приемлем в отношении советских клубов) коллективах страны. «У нас была небольшая зарплата, но хорошие премиальные — если
выигрывали, могли заработать до тысячи рублей в месяц», — признается лучший футболист СССР 1984 года Геннадий Литовченко, который уже в 21 год стал капитаном днепрян. О педагогических приемах Емца и Жиздика ходили анекдоты. Рассказывали, например, что, настраивая подопечных на игру, Жиздик после установки Емца показывал на раздутый от банкнот карман. «Здесь — за победу», — говорил он. Затем указывал на карман потоньше: «Это — за ничью». Когда же выворачивал наизнанку пустой карман, все понимали, чем грозит поражение. Леонид Колтун с такой постановкой вопроса не совсем согласен. «Когда Емец и Жиздик пришли в «Днепр», там была разруха, — утверждает Леонид Яковлевич. — Они наладили эту систему, заложили фундамент, а дальше строили здание. Пришедший на смену Емцу Евгений Кучеревский просто продолжил их дело, у него все шло по накатанной. Они знали, где брать деньги. Но знать и мочь — это две большие разницы. Все советские тренеры знали, где брать деньги — идти и просить в обкоме партии. Но там ведь не каждому дадут. Да и просто так их никто не давал — за деньги нужно было отвечать. В первую очередь результатом. И четко отчитываться за каждый потраченный рубль (комиссия партийного контроля часто приезжала из Москвы)». Кроме этого, «Днепр» легально зарабатывал играми в богатых колхозах Днепропетровщины. «Команда ездила по всей области, — не скрывает Колтун. — Представьте сейчас ситуацию, когда в среду клуб играет в Лиге чемпионов, а на следующий день в восемь утра практически весь основной состав садится в автобус и едет в колхоз, где отмечают праздник урожая. Не праздновать — играть в полдень с местной командой на поле, похожем на настоящий огород. Скажите, кто-то из нынешних легионеров вышел бы на такой матч?! У «Днепра» же подобные встречи были в порядке вещей. Область огромная, колхозов, которые приглашали коллектив, хватало. Так что ездили часто, зарабатывая на таких выездах. Деньги нужно было перечислять на законных основаниях — для этого даже велся протокол игры». Колтун считает, что одна из причин успеха команды — добрая слава, которая благодаря сарафанному радио быстро распространялась среди футболистов о «Днепре».
«Все игроки бежали в «Днепр», потому что знали: там не обманут, — утверждает Леонид Яковлевич. — Не было случая, чтобы футболистам вовремя не заплатили премии за матч. Нет ни одного обиженного игрока, которого обманули при Емце и Жиздике. У нас иногда были проблемы с деньгами — не было налички. Жиздик собирал весь тренерский штаб и просил принести личные средства. Дескать, футболистам задерживать обещанные выплаты нельзя, выдадим им премии, затем все долги тренерам погасим. Как-то пришлось снять со своей сберкнижки всю сумму — 20 тысяч рублей — на премии игрокам. Жиздик возвращал частями в течение полугода. И это не единичный случай. Плюс Геннадий Афанасьевич распорядился, чтобы премии за успешные игры получали все работники «Днепра», включая обслуживающий персонал. В итоге все старались сделать все возможное, чтобы команда играла и выигрывала. Бабушки-уборщицы трижды крестили автобус, когда он выезжал с базы. А вот что до премиальных, то у Жиздика действительно был особый дар: он доставал деньги из кармана одной левой рукой — правильно давал любую сумму, не пересчитывая ее!».
Еще одна легенда гласит, что «Днепру» в 80-х нередко помогали достигать результата украинские клубы. И иногда — закавказские и среднеазиатские (если, конечно, были в этом материально заинтересованы). «Я уже рассказывал, что произошло, когда мы выиграли в Ташкенте, — отмахивается Колтун. — Поверьте, тот же «Пахтакор», «Арарат» или «Динамо» (Тбилиси) не были заинтересованы в том, чтобы проигрывать дома на глазах родной публики. Что же касается украинских команд, то расскажу историю на эту тему. В чемпионском сезоне-1983 уже за несколько туров до финиша мы играли выездной матч с «Черноморцем». Весь футбольный Советский Союз знал, что Одесса отдает нам игру. Только Одесса не знала и, наверное, поэтому выиграла — 1:0. На следующий день сидим в номере у Жиздика и Емца. Все расстроены. Предстоит поединок в Кишиневе с «Нистру», потом два матча дома — с московскими «Динамо» и «Спартаком». Думаем, как будем играть в Кишиневе. Настроение подавленное, в комнате накурено — хоть топор вешай, дышать нечем.Весь тренерский штаб в количестве восьми человек в номере. Все в трусах и в майках. Вдруг открывается дверь и заходит доктор юридических наук, председатель Федерации футбола СССР Топорнин. С ним — еще четыре человека из Москвы. Топорнин сразу начинает разговор с позиции силы. Дескать, к нам поступили сигналы, что в Одессе вы хотели сыграть дого-
ворной матч. Емец и Жиздик курят, в дыму уже ничего не видно. Три минуты Топорнин рассказывает. После чего Емец его перебивает и выдает речь на 40 минут. Жаль, что ее никто не записал — это был шедевр. Владимир Александрович говорил в сердцах, от переживаний, что проиграли. В итоге через 40 минут вся комиссия из Москвы спиной к дверям тихонько вышла. Емец порекомендовал им следить за «Спартаком» — как его судят, как клуб заявляет игроков... Топорнин и компания не привыкли, что им говорят такие вещи. Растерялись и ушли. Хотя об одной договорной игре я могу рассказать. В 1979 году мы едва не вылетели из первой лиги во вторую. Могли вылететь — если бы «Кубань» не помогла в Днепропетровске. Всю ночь уговаривали тренера краснодарцев. Вничью играть было нельзя, тогда еще действовал лимит на ничьи. Мы как раз к нему подошли вплотную. Нам пошли навстречу. В конце матча счет был 1:1, гости расступились, мы забили и выиграли — 2:1. А дальше пошли вверх и через четыре года стали чемпионами СССР».
«Днепр» не мог себе позволить пригласить футболиста из Москвы или Киева, — нас бы заклевало столичное партийное руководство, — разводит руками Колтун. — Мы забрали из Душанбе Чередника, так был огромный скандал. Обком партии не мог бороться с ЦК республики. Москва не захотела ссориться с Таджикистаном, и в итоге весь чемпионский сезон-1983 Леша был дисквалифицирован и играл в «дубле» «Днепра» под чужой фамилией. Впрочем, это приглашение себя все равно оправдало — Чередник стал олимпийским чемпионом Сеула-1988, «Днепр» получил за него неплохую компенсацию, когда Алексей переходил в английский «Саутгемптон». Но чаще всего мы брали исполнителей, которых многие считали «сбитыми летчиками». Олег Таран не сумел заиграть ни в киевском «Динамо», ни в «Черноморце», ни в московском ЦСКА. В «Днепре» в чемпионском сезоне он стал лучшим бомбардиром, сделав хет-трик в решающем поединке против «Спартака». Вадим
Тищенко не смог заиграть в «Динамо», а у нас стал чемпионом страны и олимпийским чемпионом. У Ивана Вишневского не получилось в московском «Спартаке», а в Днепропетровске он шесть лет цементировал оборону команды, попал в заявку сборной СССР на Евро-1988 и в 32 года уехал в турецкий «Фенербахче». Исключительный парень был…»
