Сергей Палкин: "В сегодняшнем мире, если ты захочешь куда-то уйти, то уйдешь, даже если у тебя есть пять контрактов"

Источник фото:

Фото - Денис Руденко, Footboom

29/10/2019 в 14:27

Изменить размер a+ a-

1797

Бонус 10 000 грн

получить

Генеральный директор Шахтера Сергей Палкин дал интервью программе Великий футбол, рассказав о деталях своей работы в донецком клубе, самом громком трансфере и о несостоявшихся переходах Евгения Хачериди и Артема Милевского.

- Сергей Анатольевич, у вас сразу два юбилея. С одной стороны – 45, с другой – 15 лет на должности генерального директора Шахтера. На ваш взгляд, какая круглая дата имеет для вас большее значение?

- Честно говоря, ни та, ни другая. Потому что это просто цифры. Но обычно, когда ты что-то оцениваешь, ты должен подводить какую-то серьезную черту. Я не хочу подводить. Почему? Потому что еще много чего нужно сделать. Очень много. И мы сегодня находимся на пути к чему-то большому. Поэтому я не хочу делать какой-то выбор, подводить итоги… Идет очень серьезная работа, которая направлена на две части. Одна часть – мы хотим достичь серьезных результатов в Лиге чемпионов. Другая часть – мы хотим вернуться в Донецк. Но это не просто слова – вернуться в Донецк. Естественно, нужно многое перестраивать, многое восстанавливать и т.д. Это еще одно направление, которое потребует сил, энергии и времени. Поэтому, эти два направления я считаю ключевыми. Опять же, мы стоим на пути к их достижению, а значит, какие-либо итоги сегодня подводить, как мне кажется, рано.

– Если говорить о возрасте – 45 лет, чем характеризуется этот период? Это именно тот период, когда все знаешь, можешь и умеешь? И знаешь, как?

- Скажем так: появилось больше опыта. Вы же опыт ни за что не купите. Он везде важен. Когда ты играешь в Лиге чемпионов, когда управляешь людьми, организацией. Поэтому, опыт – это очень важный багаж, который у тебя никто не украдет и который бесценен.

– Когда-то Йожеф Сабо говорил, что опыт в гастрономе не купишь…

- Да. Это самое главное, что за эти годы удалось получить.

- 15 лет назад вы стали самым главным менеджером Шахтера. Вспомните тот момент, когда пришло это предложение? Долго ли вы раздумывали над ним? Были какие-то страхи?

- Я же тогда был финансовым директором, уже работал в клубе. У нас проходили регулярные наблюдательные советы, где мы отчитывались по многим направлениям. В том числе и по финансам. На одном из таких наблюдательных советов мне предложили: "Не хотели бы вы стать исполняющим обязанности генерального директора?". Мол, посмотрим, как получится, а потом уже примем решение. Я согласился, потому что на тот момент я достаточно долго, наверное, в течении 7-8 лет работал в финансах, и честно говоря, мне немного поднадоело. Я хотел сменить обстановку. И согласился. И вот уже 15 лет как я согласен.

- Внешне вы выглядите, как успешный банкир или экономист. Из какой сферы вы пришли в футбол?

- Сначала я работал пять лет в PricewaterhouseCoopers – это всемирно известная аудиторская компания. Потом перешел, два с небольшим года работал в HeidelbergCement Group. Это немецкая компания. Аудит – понятно, что это везде финансы. Потом был финансовым директором. Вы говорите банкир, примерно, где-то так оно и крутится. Становление было в том секторе, в финансовом.

- Когда вы поняли, что вам надо поменять направление, надо нечто большее, чем финансы, правда ли, что вы вникали в новый проект уже по ходу процесса?

- Ну конечно, все по ходу происходило. Потому что для меня это была новая отрасль. Поэтому, сложно. Когда ты начинаешь, многие бросают клише "не футбольный человек". Эти слова преследовали меня многие годы. Потом уже отошло. Сегодня не слышу, чтобы кто-то сказал "не футбольный человек".

– А как вы реагировали, когда вам говорили, что вы не футбольный человек?

– Вы знаете, чем больше не футбольных людей будет в футболе, тем лучше. Потому что, во-первых, люди приходят с новым взглядом, новым видением. Я говорю про системных людей, которые могут строить и поднимать. Если это системный человек, который умеет управлять людьми и выстраивать определенные направления деятельности, то я за то, чтобы приглашать этих специалистов. Понятно, есть направления, сугубо футбольные: главный скаут, спортивный директор, директор Академии, главный тренер. Это понятно, здесь не обсуждается. Я вообще говорю о всех остальных позициях, которые есть в футболе.

– Фактически, это финансовое прошлое помогло структурировать и выстроить правильную пирамиду?

- В какой-то мере, да. Потому что знания в финансовой области очень помогают. Ведь все крутится фактически вокруг денег. Как ты не хочешь от них отказаться, но они тебя преследуют везде. Поэтому, это очень важный компонент в деятельности.

– Вспомните свой первый день на должности спортивного директора? Практически же ничего не изменилось, просто больше ответственности?

- Честно говоря, ничего не поменялось, потому что даже вроде кабинет остался тот же, насколько я помню. Это было давно и особых изменений не было. У тебя просто появилось больше обязанностей. Понятное дело, это есть основа изменений, которые происходили. А так, внешне, ничего не поменялось.

– Первый футбольный матч, на который вы поехали в качестве генерального директора? Вы запомнили его?

- Сегодня сложно даже вспомнить. Оно как-то плавно переходило, что я даже не ощутил, что вчера был финансовым, а сегодня уже генеральным. Поэтому такого конкретного перехода я даже и не помню, сегодня сложно вспомнить. Не было каких-то ломов, изменений, адаптаций, еще чего-то.

– У футболистов есть контракты. Есть ли контракт у генерального директора?

- У меня контракта нет. В каких-то компаниях они есть, в каких-то – нет. У нас же трудовое законодательство Украины довольно гибкое. Тебя берут на работу в организацию и этого достаточно. А можно иметь контракт. Но мне кажется, что у нас с президентом достаточно открытые и доверительные отношения, поэтому я знаю, что он хочет от меня, а он понимает, чего от меня ожидать. Поэтому, нам нет смысла что-то прописывать, легализировать. Если завтра он наберет и скажет: "Все, спасибо, ты не подходишь", я без всяких вопросов встану и уйду. У нас достаточно простые отношения.

– Я в это не верю, если честно.

- Почему?

- Потому что, как показывает этот опыт 15 лет, успешных менеджеров не меняют. Вот, как вы говорите, раз – и все.

- Так нет, понимаете, вопрос в том, что в сегодняшнем мире, если ты захочешь куда-то уйти, то уйдешь, даже если у тебя есть пять контрактов, понимаете? Вы ж видите, как это все происходит в футболе? За всем стоит цена. Если бы я хотел, я мог бы уйти. Тут не вопрос контракта.

- А что тогда?

- Просто вопрос взаимоотношений. Еще раз говорю: мне кажется, легализировать отношения нужно, когда ты человека не знаешь, как и не знаешь, чего от него ожидать, что он может из себя представлять и как может себя повести в разных ситуациях. Когда вы в первый раз встречаетесь, все улыбаются, жмут руки. Как показывает практика, очень много всего происходит потом. Естественно, дабы себя и организацию защитить от всех этих колебаний, есть такая форма, как контракт, где вы прописываете все условия с разных сторон. Но, я повторюсь, что у нас с президентом достаточно близкие взаимоотношения, поэтому мне достаточно его слова. Да или нет.

Читайте также: Кубок Украины. 1/8 финала. Анонс матчей

– Если бы у вас была возможность вернуться на 15 лет назад, что бы вы посоветовали 30-летнему Сергею Палкину?

- Хороший вопрос. Может быть, больше прислушиваться к тому, что подсказывает сердце, а не разум? Потому что, порой можешь все спрогнозировать, просчитать, проанализировать, но в итоге, может не получиться. Я в основном это говорю, когда начинаешь подбирать команду. Моя задача – это подобрать верную команду, которая бы достигала результата. Поэтому, порой сердце говорит "не надо", а мозгом ты понимаешь, что все так хорошо и красиво выглядит. А в итоге получается не так правильно.

– А какой пример вы можете привести из того, что вы сказали?

- Я не хотел бы приводить, потому что сразу будет понятно, о ком речь. Я просто обобщил.

– Как происходил ваш рост на должности гендиректора? Говорили, что вы ездили в европейские клубы, чтобы перенять позитивный опыт и привезти в работу в Шахтере.

- Естественно, когда мы строили еще финансовый департамент, когда вообще начали отстраивать клуб по западным меркам, мы посещали много европейских футбольных клубов и смотрели, как устроена система, структура, организация. Все достаточно детально, поэтому какой-то опыт в этом направлении был. Но, при этом, большинство всего, что мы сделали, приходилось делать, наращивая свой опыт и знания. Я считаю, это тоже верный путь, один из главных. Потому что пока ты этот путь не пройдешь, пока не сделаешь определенный набор своих ошибок, все равно не познаешь то направление, куда надо идти и двигаться. Почему? Конечно, можно было привлекать много консультантов. Я же сам в начале консультантом работал пять лет, я знаю, как эта вся система устроена. Поэтому, даже сегодня, привлекая консультантов, не получаю на 100% удовлетворенность от их работы. Даже скажу больше: самому приходится им говорить, как должно все выстраиваться. Тот опыт, который мы получаем, живя здесь сутками и работая в этой области, ни один консультант не может позволить себе получить такой опыт. Конечно, мы используем их в каких-то определенных направлениях, но какие-то 20% новой информации, нового опыта они дают. Но, в основном, все приходится делать путем своих проб и ошибок.

– Тем не менее, 2004-й год, кто из топ-менеджеров тогда был образцом? Или какой клуб, на который вы посмотрели и сказал: "Да, нам надо двигаться по этой модели"?

- Не было какой-то определенной модели. Был гибрид. В основном, он был сделан на основании английских и испанских клубов. Но, при этом, опять же, их система структуры клубов, которые есть, в корне отличается от наших. Потому что у них клубы принадлежат "социос", то есть, многим болельщикам. А если есть такие конкретные собственники, то они достаточно далеки от футбола. Не настолько вовлечены, как наш президент. Соответственно, структура управления этими клубами совсем другая. Поэтому, у них есть спортивные директора, много наблюдательных советов, много бордов и т.д. Очень заструктурированные системы управления, которые в нашей жизни нам не помогли бы и только мешали бы, дезориентировали. Поэтому, у нас своя система управления и вообще своя структура.

– Тем не менее, 2-3 названия клубов, которые тогда были образцом или которые вам понравились по структуре?

- Это Манчестер Юнайтед и Реал Мадрид. Мы брали их за такую основу и пытались сделать свой гибрид.

– Все-таки, вы пришли, когда Шахтер не был клубом номер 1. Тогда номером один в стране было Динамо. Что бы вы хотели взять от Динамо? В чем на тот момент киевляне имели преимущество перед Шахтером?

- На тот момент, это все-таки Академия. Они достаточно давно этим занимались и у них была серьезно наработана и выстроена вся система. Это делалось десятками лет. Там нам нужно было серьезно поработать, чтобы их догнать. А еще, по тем годам, это инфраструктура. То есть, у нас были планы по стадиону, это все наращивалось, увеличивалось. Но когда мы начинали, Динамо Киев были на шаг впереди нас.

– Вы пришли на должность генерального директора примерно в одно время с Мирчей Луческу. Как складывались ваши взаимоотношения? Потому что, зная характер Мирчи, вам тоже нужно было доказывать, что вы компетентный в футболе?

- Первые года четыре было очень сложно. Потому что каждый хотел принимать решения, каждый хотел, чтобы его слово было последним. Конечно, приходилось находить общий знаменатель, общий язык. Ведь главное, чтобы все эти взаимоотношения не влияли на саму организацию, на ее развитие. Поэтому приходилось притираться, где-то там делать шаг назад. В итоге, мы нашли общий язык. На это понадобилось несколько лет, но мы к этому пришли.

Опять же, тут вопрос еще в том, что у Луческу в тот момент опыта было в тысячу раз больше, чем у меня. Естественно, я многому у него учился, во многих направлениях. Не только футбольных, но и маркетинговых. Он по своей сути человек, который всегда что-то узнает. Вот даже за все эти годы, сколько мы на игры летали, всегда рядом сидели, и я ни разу не видел, чтобы он смотрел какой-то фильм или слушал музыку. Он постоянно что-то или читал, или писал. Я за все эти годы так хотел спросить у него: "Что вы там постоянно пишете?". Я так и не спросил, как-то мне было неудобно. Хотя, у нас прекрасные отношения сегодня и можно было вернуться к этому вопросу. Но он постоянно что-то писал. Понятное дело, 70% того, что он писал, это футбольное направление, но были и нефутбольные темы.

Я к чему говорю: в том, что он достаточно глубокий, интересный и сложный человек, творческие люди всегда сложные и к ним непросто привыкнуть и приспособиться, но при этом от них многое получаешь. Я ему очень благодарен, что многим вещам он меня научил.

- Были ли случаи, когда тренер настаивал на одном трансфере, а вы понимали, что не надо это, не надо продавать. Я знаю, что он был активным: мне нужен этот футболист, а вот того нужно продать.

- Понимаете, это все операционная деятельность, по большому счету. Понятно, что не бывает идеальных историй, когда все хором говорят: "Да, давайте завтра, покупайте!". Мы же все люди. Каждый имеет свое мнение. Естественно, были ситуации, что я был против, он был против. В основном, в финале, большинство всех наших трансферов заканчивалось общим согласием. Мы все вместе принимали решение, что мы идем в этом направлении, приобретаем кого-то или продаем кого-то. Не было такого, что кто-то кого-то через плечо заставлял сделать какой-то трансфер. Собственно, это и было залогом успеха нашей трансферной деятельности. Потому что на всех ветвях принятия решения были положительные ответы. Только тогда мы шли и принимали решение по поводу приобретения или продажи.

– Каким был ваш самый первый трансфер? Был ли он успешным?

- Насколько я помню, это был Матузалем. Такой, фартовый трансфер зашел. Это футбол, это жизнь. На тот момент было мало опыта в этих всех контрактах, трансферах. Уже со временем ты его набирался. То, что произошло… Мы выиграли суд. И если бы Сарагоса находилась в нормальной ситуации, то мы бы получили все те деньги, которые нам причитаются. Но, к сожалению, мы на это влиять не можем.

– Но это болезненный опыт – первый трансфер и сразу вот такая проблема.

- За 15 лет очень много было болезненных историй. Через это все надо было пройти. Собственно, и сегодня никто ни от чего не застрахован. Если бы была четкая формула успеха в футболе, то было бы много успешных людей и клубов. К сожалению, нет.

– Дорого продать и дешевле купить – это модель бизнеса. А не важнее, чтобы футболист, которого вы продали, шел и развивался дальше, и вы гордились, что это футболист Шахтера? Шлейф успеха или цена: что важнее?

- Понимаете, если говорить о самом клубе, понятно, что в долгосрочную перспективу важнее, чтобы он играл в хорошем клубе. Потому что потом многие годы будут говорить, что это человек, который пришел из Шахтера. Если на краткосрочную перспективу, то естественно, важнее деньги. Деньги – это измеритель определенного успеха в трансфере, с одной стороны. С другой – вы продаете и сразу же инвестируете дальше. В краткосрочной перспективе денежный вопрос очень важен. Но, понятное дело, можно где-то балансировать. Можно уступить в денежных приоритетах и уйти в то, что топ-клуб меньше заплатит, но игрок поедет туда, а не в Китай, например. Китай – это чисто вопрос денег. Большинство футболистов, которые туда ушли, в Европу уже не вернутся. И тренеров тоже.

– Как вы думаете, чей трансфер, на ваш взгляд, был самым успешным для Шахтера?

- Что имеется в виду "самым успешным"? Тут же вопрос в том, что каждый футболист, которого мы приобретаем, делает нам какой-то результат. Тут же не важно, что вы купили дешевле, а продали дороже. Вы можете вообще бесплатно отпустить, но если этот футболист поможет выиграть вам Лигу чемпионов, тогда вопрос: а какой это трансфер? Успешный или нет? Поэтому здесь очень скользкий вопрос. Его можно смотреть под разными ракурсами.

– А если говорить о деньгах?

- Наверное, Тейшейра. Это если говорить именно о деньгах. За сколько купили и за сколько продали.

– Я помню, вы были, кажется в Америке, когда он продавался, тоже не спали несколько ночей. Насколько сложные трансферы, когда речь идет о больших суммах?

- Это очень сложно. Не спать – это полбеды. Вопрос в том, что, когда речь о таких цифрах, каждая запятая в контракте может стоить очень много. Из структурированных сделок самой сложной была по Фреду. Манчестер Юнайтед имеет в штате бывших банкиров, аудиторов, там работают системные менеджеры. Они структурировали бизнес очень серьезно. С точки зрения переговорного процесса это была самая сложная сделка вообще. И по времени, и по сложности переговоров, и по самому контракту.

– Самым громким трансфером в свое время был переход Чигринского в Барселону. Как часто вам приходилось встречаться с Гвардиолой и Чики Бегиристайном? Это был большой имиджевый момент.

- С Бегиристайном мы встречались несколько раз, с Гвардиолой – ни разу. Тренер к нам никакого отношения, по большому счету, не имеет. Это их внутренняя кухня. А с менеджментом мы встречались.

- Это были сложные переговоры?

- Я бы не сказал, что они были сложные. Там был вопрос времени. Поступило предложение, ты дал ответ, они думают там две недели. Просто по времени растягивалось, а каких-то сложностей не было. Единственное, когда мы играли Суперкубок УЕФА, я встречался с менеджментом Барселоны и меня удивил их подход. Они меня пригласили в гостиницу, я захожу в зал, их там человек 12 сидит, а я один. У них собрался весь наблюдательный совет, президент. Я на них посмотрел и думаю: "Да, неравная у нас схватка". Оно выглядело немного забавно.

– Из чего формируется сумма трансфера? Как начинается и заканчивается этот процесс: от момента, когда приходит эта заинтересованность, до момента выплаты? Насколько это сложный процесс?

- Это зависит от того, насколько этот футболист нужен клубу. Такого понятия как рыночная стоимость, его нет. Например, мы продавали Тимощука, никто не верил, что нам Зенит заплатил 25 миллионов. А оно ж так и есть. Кто-то рассказывает, вот трубами отдали, газом отдали… Что только не писали. Факт тот, что на тот момент они были готовы дать эти деньги и он был им нужен. Именно им, и никому другому за 25 миллионов он был не нужен. Я считаю, он все эти деньги отбил, которые они заплатили. Значит, они приняли правильное решение. Поэтому, формирование рыночной цены – это очень сложный процесс, который состоит из двух факторов: необходимость данного футболиста клубу, и второе – сам переговорный процесс. Насколько ты правильного его структурировал, провел и все правильно сделал. Это просто переговоры.

– С другой стороны, это же такая игра. Вы же сами говорите, что вы поговорили, потом на две недели они легли на дно, вы не понимаете, завершились ли уже переговоры. Это надо понимать не только основу финансов, но и психологии, верно?

- Правильные переговоры – это и есть 80% психологии. Остальное – уже детали.

- Детали? Как правильно держать "покер фэйс", паузы?

- Ну, "покер фэйс" можно и не держать. Вы можете провести все переговоры, ни разу не видя человека в лицо. Может даже, когда вы встречаетесь тет-а-тет, оно намного легче, чем писать SMS, e-mail и делать телефонные звонки.

- Вы отдаете преимущество такому, личностному контакту, верно?

- Да. Для меня легче так. Потому что, когда ты общаешься через SMS, сложно понять, о чем думает собеседник. Ты идешь по наитию.

- Часто ли срываются трансферы? И сильно ли вы переживаете, если не удается купить или продать того или иного футболиста?

- Я больше расстраиваюсь, когда не удается продать кого-то. Потому что в нашем мире сегодня купить намного легче, чем продать. И да, жаль, что не получилось купить какого-то хорошего футболиста, но я уверен, что рано или поздно может появиться еще один. Футболисты появляются всегда. Понятное дело, мы не говорим об игроках вроде Месси или Неймара, но, когда ты продаешь и понимаешь, что близок к завершению сделки, и тут это дело срывается… Мне не по душе, потому что нет рынка футболистов. Это не так, как пошел купил буханку хлеба в магазине. Если здесь не купил, то там купишь. Нет такого, что выстраивается череда клубов, которые хотят купить футболиста. Я имею в виду, идеальные продажи, когда ты понимаешь, что клуб готов много заплатить, вот-вот должно случиться, а оно не происходит. Это меня расстраивает больше всего.

- Мы с вами недавно встречались, и вы сказали, что предыдущее трансферное окно было одним из самых сложных, потому что сразу четыре трансфера было в последний момент. Насколько часто такое бывает и как вы тогда распределяете свое время, чтобы контролировать все трансферы?

- Проблема в том, что, когда ты ведешь три сделки параллельно и несколько часов остается до закрытия трансферного окна, на каждой сделке должны быть медработники, юристы, люди, которые сопровождают ее. Ты задаешь тон, а они ведут ее. У меня один юрист и один доктор. Распределить все это дело очень сложно. Ты же не клонируешь юриста, а он должен сидеть одновременно на трех сделках и проверять, и вести переговоры с юристами от той стороны. Это сложно. В таких случаях очень легко ошибиться. Поэтому, закрыть такую сделку за полчаса до финиша трансферного окна сложно. А когда их три, то это еще сложнее. На любом этапе, каждый час что-то происходит до закрытия трансферного окна. Из трех сделок две могли сорваться в любой момент.

- Это сильный стресс, когда так происходит?

- Конечно. Когда все аккумулируется в одной точке. И президент звонит и узнает каждый час, какая ситуация. Параллельно, ты ведешь со всеми переговоры, и естественно понимаешь, что если где-то идет несогласие, то сложно повлиять на изменения. Они понимают, что тебе нужен футболист. Понимают, что скоро закроется окно и тебе придется пойти на эти условия. Главное – вырулить эту ситуацию и выйти победителем.

– Сколько раз в день вам звонят футбольные агенты и каких предложений больше? Продать или купить?

- Естественно, все хотят продавать. Соотношение разное вообще. Много агентов, которые звонят и просят, чтобы мы посмотрели кого-то там, купили и так далее. Купить футболиста намного легче, чем продать. И так будет всегда.

- Почему?

- Потому что я еще раз повторю: когда вы приобретаете футболиста, мало того, что это стоит денег. Вы же можете еще купить проблему. А если он не заиграет? Если он плохой человек? Если он внесет какую-то плохую атмосферу в команду? Так много "если", что ты сразу находишься на проигрышной позиции. Тебе настолько много надо всего просчитать. А тот, кто продает, он просто получает деньги и ему больше ничего не надо. Он забыл о тебе и даже как тебя звать.

- А как узнать, что футболист – плохой человек?

- Это сложно. Естественно, есть люди, которые этим занимаются. У скаутов есть информаторы. Они все это дело анализируют, смотрят. Опять же, еще не факт, что ты на сто процентов угадаешь. Вам могут сказать одно, а в реалиях может получиться другое.

– То есть, вы не только изучаете его игровые качества и скиллы, но еще и семью, поведение в быту?

- Да. От многих нам пришлось отказаться, потому что мы понимали, что как футболист – сильный, а вне поля – это большая проблема.

- Как часто так получается?

- Не часто, но бывает. Я бы не сказал, что это каждый второй вариант, но это происходит.

- Были ли у вас футболисты, которых вы купили, а потом поняли, что он портит коллектив?

- Ну, и такие моменты тоже были. За 15 лет представляете, сколько мы трансферов сделали? Если так сесть посчитать, будет интересно в суммарном количестве.

- Были случаи, когда у футболиста были проблемы с алкоголем?

- Такое могло быть лет 10 назад. Сегодня, в современном мире футболисты уже профессионалы. Я редко-редко встречаю, чтобы кто-то нарушал дисциплину или была алкогольная зависимость. В последние годы вообще об этом не слышу. Меняется мир. С одной стороны, он становится жестче, с другой, может быть, люди становятся более правильными.

– Когда-то Игорь Суркис рассказывал, что он ездил за футболистами и вытягивал их пьяными из ресторанов. Приходилось ли вам такое делать?

- Нет, никогда вообще. Я не следил за ними и никогда таким не занимался. Потому что это их личная жизнь и они принимают по жизни решения, что им делать, а что нет. Жизнь – это весы. Где-то не так сделал, и уже пошел перевес в другую сторону.

- Если бы вам сказали, что футболист где-то залетел в ресторане, вы бы не поехали?

- Нет, конечно.

- А как часто вам звонят футболисты со своими проблемами? Вы для них кто – отец, друг, просто руководитель?

- Они мне не звонят по этим вопросам. У нас есть специальный департамент по адаптации. И они занимаются всеми вопросами футболистов вне поля. Включая и проблемные вопросы. Порой даже, футболист едет, забыл права и его остановили. Как бразилец объяснит полицейскому, где у него права? Естественно, этот вопрос нужно урегулировать, нужно общаться с полицейскими, объяснять, привозить права. Много вопросов. Тем более, бразильцы, они же не все английский знают, да и у нас не все знают. Поэтому, коммуникационная вещь мешает. Есть люди, которые занимаются урегулированием этих вопросов.

– А должен ли менеджер следить за футболистами вне поля, как в Динамо Киев?

- Я считаю, это вообще глупость. Не верю, что если кто-то вышел на этот путь, то кто-то из менеджеров клуба поедет и спасет его. Бывают такие случаи, но это единицы на сто. Я сталкивался с этим и знаю, что если человек уже вышел на такой путь, он будет идти до конца, пока все не потеряет.

– Тогда уже лучше от него избавиться.

- Можно принять правильные решения по дальнейшему взаимоотношению с ним.

- В этом году у вас был новый опыт: вам пришлось продать тренера. Насколько это новый для вас опыт и расскажите немножко об этом процессе?

- Во-первых, опыт новый, но мы же не так часто тренеров меняли. Луческу сколько лет у нас был? Но при этом, мы понимали, что когда зайдет новый тренер, мы должны себя обезопасить. Мы знали, как структурированы, выстроены эти контакты с тренерами. У нас были наработки, мы это дело обговаривали не только с тренерами, но и с ключевыми специалистами в клубе. Главный скаут, и так далее.

– Но вы же, наверное, компенсацию получили?

- Конечно. Полтора миллиона. Вопрос же не в этом. У тебя есть с тренером контракт. Тренер хочет уйти. Понятно, там хорошее предложение, шанс. Естественно, клуб, который хочет тренера, выходит и начинает вести с тобой переговоры по поводу суммы.

– Они хотели меньше заплатить?

- Все хотят меньше. Вообще некоторые не хотят платить. Но это все переговорный процесс. Тут же с тренером какой вопрос. Две стороны одной медали. С одной стороны, мы могли сделать так, чтобы он не ушел. Но что бы мы тогда приобрели? Недовольного тренера, который потом непонятно как оказывал бы влияние на спортивный результат и на атмосферу? Тут никто не знает, как бы все повернулось. Поэтому нужно более-менее взвешенно и сбалансированно подходить к этому решению. Чтобы, с одной стороны, интересы клуба были выдержаны, а с другой стороны, если у тренера душа не лежит, то насильно кого вы заставите работать? Это будет сложно.

– Когда вы, как менеджер, поняли, что эта тактика изменилась? Были случаи, что клуб не хотел отпускать футболистов, а вы сейчас говорите, что все поменялось. Есть предложение – надо продавать. История с Илсиньо – когда его то отпускали, то не отпускали, он возвращался. А сейчас вы говорите: есть предложение – продаем всех. Когда эта трансформация произошла?

- Это не в один день произошло, а шло эволюционно. Понятное дело, есть определенные специфические ситуации, когда мы не можем отпустить футболиста, в виду того, что это важный игрок, у нас ключевые матчи и нам нужен результат. Результат у нас всегда в приоритете. Но в большинстве случаев, если есть более-менее вменяемое предложение, то мы принимаем решение продавать. Вы должны понимать, что продавать надо на пике. Потом вы можете не поймать этот пик и не будет никакого шанса. Как по мне, незаменимых людей нет. Всегда должен быть баланс в команде и на каждую позицию должны стоять по два футболиста, готовых в любой момент заступить.

– Как понять, что это пик? Что футболист дозрел?

- Там же много факторов. Сколько человеку лет, где мы играем, на каком уровне, кто у него за спиной. У каждого своя ситуация. Некоторым ты даже порой не можешь отказать, потому что реально футболист отдал клубу много, раз в жизни пришел и попросил отпустить. Вы порой даже морального права не имеете отказать. Хорошо, мы согласны. Потому что потом, отказав, оставив, атмосфера в команде может ухудшиться. А это важный элемент успеха. Без нее ничего не сделаете. Можете иметь целую когорту звезд, но, если нет атмосферы…. Это как каждый раз вы приходите на работу, но не хотите туда вообще идти. Какой результат вы получите на выходе? А этот баланс сохранить – это важный элемент. Порой лучше продать футболиста, может даже ключевого, но сохранить вот этот баланс и тем самым это усилит нас.

– Назовите хотя бы один пример футболиста, которому вы не смогли отказать? Когда он пришел один раз в жизни и сказал: "Отпустите". С кем это было?

- Честно говоря, таких примеров, чтобы мы кому-то реально отказали… Были моменты, когда может быть не сразу. Не в это трансферное окно, а в следующее, но мы отпускали. Если футболист пришел и у нас до закрытия трансферного окна осталось несколько дней, а он говорит: "Я хочу уйти", а у нас нет замены, которая сегодня будет играть… Так дела не делаются. Потом, естественно, эта тема возвращается, мы уже садимся, идем человеку навстречу. Но все это должно быть не так, что я пришел, попросился и пошел. Нужно, чтобы все стороны были счастливы в этой ситуации. Клуб получил свое, и футболист получил свое. Только тогда мы идем на этот шаг.

– Пресса давно пишет, ходят слухи, что за Тарасом Степаненко приходили гонцы из Кристал Пэлас и просили его продать.

- Это был последний день трансферного окна. Там чуть ли не несколько часов до дедлайна было. Я потом ребятам сообщение отправил, мол, так дела не делаются, вы что, шутите? Если бы были переговоры, месяц, два, а закрывали сделку в последний день, то это один вопрос. А когда вы пришли и говорите – давайте срочно, то это несерьезно и непрофессионально. Тарас, думаю, понял эту ситуацию. Я с ним беседовал, объяснил. Я понимаю, что Англия и сильный чемпионат, но ты же тоже должен понимать клуб. Он, кстати, нормально отнесся к этому.

- То есть, без паники и ультиматумов?

- Нет. Понятно, есть эмоциональный всплеск, мол, Англия, чемпионат другой, мир футбольный другой. Есть сиюминутные слабости. Но потом, когда садишься и все по полочкам раскладываешь, то все становится просто.

- Писали, что Шахтер интересовался Хачериди. Правда ли это?

- Это неправда. Не было такого никогда. Может на самых ранних стадиях, когда он выглядел очень хорошо, то какой-то интерес был. Но больше эмоциональный, мимолетный. Потому что я о Хачериди слышал и в это трансферное окно, и в прошлое, и в позапрошлое. Чуть ли не каждое трансферное окно. Это все слухи, вообще не было никакого интереса.

- А как насчет Милевского?

- Давно мы интересовались и даже предложение делали. Нам отказали. Я думаю, Игорь Суркис сейчас жалеет, что он отказал.

- Дорого вы торговали Милевского?

- Там не было такого. Мы отослали предложение, они нам отказали. Все, на этом закончили.

– Просто мы припоминаем те времена, когда клубы могли так троллить друг друга…

- Нет, была официальная бумага. А это без пяти минут подписанный контракт. Вы не можете так троллить. На фейсбуке я могу написать, там потроллю, да. А когда высылается официальный документ, то это серьезно.

– Вы говорите, что серьезно подбираете футболистов. Неужели не знали, что Милевский не вылезает из ночных клубов? Зачем он вам? Чтобы вся команда не вылезала из ночных клубов?

- В те времена, я хочу сказать, многие не вылезали из ночных клубов. Как в Динамо, так и в Шахтере. Тогда такой период был. С годами это ушло. Раньше подобное имело место. Естественно, Милевский вписывался в эту канву, и никто особых вопросов не задавал.

- Это было нереально, чтобы игрок Динамо перешел в стан Шахтера…

- Может быть. Опять же, мы попробовали. Попытка – не пытка.

– Если главный тренер Шахтера выявит серьезную заинтересованность в игроке Динамо, клуб может поднять вопрос о возможном трансфере, или это табу?

- У нас вообще такого нет, табу каких-то. Я вообще не вижу проблемы, если футболист Динамо Киев придет к нам. И наоборот. В чем тут проблема? Я не понимаю. На поле да, мы конкуренты, в чемпионате тоже. Но причем тут трансферная деятельность? У меня с Динамо прекрасные взаимоотношения, я с Резо Чохонелидзе общаюсь. Он великолепный специалист. На поле – это одно, а жизнь вне поля – совсем другое.

– То есть, конфликта с Динамо никакого и не было?

- Нет, были какие-то моменты, они возникали время от времени. Были трения, об этом все знают. Но так, чтобы ненависть какая-то… Сегодня я вообще не вижу никаких проблем. Да, есть определенные несогласия по каким-то направлениям. Это их мнения, это наши. Нормальный рабочий процесс.

– Когда вы как менеджер поняли, что вы догнали и перегнали Динамо по развитию? Когда начали постоянно выигрывать чемпионат?

- В 2009-м году. Когда мы открыли новый стадион и выиграли Кубок УЕФА. Повторить то же самое – очень сложно. Может даже невозможно.

- Здесь и произошла трансформация, дескать, все, мы их сделали?

- Спортивный результат и инфраструктура. Я считаю, что, когда клуб имеет такой стадион, это же не просто место, где собирается много людей, потому что он вмещает 50 тысяч. Это механизм твоего взаимоотношения с болельщиками. Это очень тебя приближает к болельщикам. Особенно та арена, которую построили мы. Потому что у нас средняя посещаемость была 41 500 людей. Ну кто нас мог догнать? Когда столько людей на стадионе, то играется легче и выигрывается легче. А одно за другое цепляется. Для нас новый стадион – это был громадный шаг. Потеря этого стадиона для нас – болезненная вещь.

– Вы сказали, что одна из задач – вернуться в Донецк. Насколько это реально?

- В нашей жизни все реально. Видите, попытки делаются, много усилий прикладывается. Порой выходит, порой нет. Порой мы ближе к этому событию, порой отдаляемся. Но главное, что это в постоянном процессе, в постоянном желании того, что нужно решить этот конфликт и вернуться тем, кто больше пяти лет назад уехал. Я считаю, это реально, но над этим надо работать так, как и над всем. Ничего нереального нет.

– Как вы переживаете неудачу? Футболисты не спят до утра. Некоторые тренеры ходят на пробежку по ночам. А как переживает менеджер лучшего клуба Украины?

- Не спится вообще, заснуть не реально. До утра можете пролежать. Стресс большой. По большому счету, представьте, когда вашу работу оценивают каждую неделю. На обычном предприятии работу оценивают ежеквартально и ежегодно. Смотрят KPI и все. А тут – каждую неделю и не один раз. В среду вы можете быть на пике, вас все будут любить, а в воскресенье можете попасть в противоположную ситуацию. Аудит делается по два раза в неделю. Это я говорю только о части, которая касается спортивного результата. А есть же еще президент. А наш президент – всем президентам президент. Поэтому я уже не раз повторял, что я со многими президентами и собственниками клубов встречался в своей жизни, но такого как наш я никогда не видел. Человек настолько вовлечен в футбол, что часами может об этом говорить. Это другой фронт.

– Как часто вы общаетесь с президентом? Сколько это звонков в день?

- Сложно сказать, как часто. Фактически, это каждый день. Бывают моменты, когда много раз в день. Зависит от того, что происходит. Если мы кого-то покупаем или продаем, или подписываем, или другие какие-то события происходят, частота общения увеличивается. Но если в среднем, то это раз в день.

– Насколько крепко он держит руку на пульсе команды?

- Крепче не придумаешь. Он вовлечен во все процессы. Понятное дело, он не вовлечен в операционную деятельность – это наша задача. Но он знает обо всех ключевых деталях, которые могут повлиять на результат.

- Может ли он позвонить вам в 12 ночи?

- Может, конечно. Звонок и время, в которое он происходит, не имеет отношения, где расположены стрелки на циферблате. Если есть дело, то нужно его решать.

- Есть ли у вас возможность позвонить президенту в 12 ночи?

- Я не пользуюсь этими привилегиями. Набрать я могу. В большинстве случаев он ответит, ведь тоже поздно ложится.

- Сколько звонков бывает, когда на карандаше важный трансфер?

- Много. Это может быть и больше 30. Когда закрывается какая-то сделка, или покупка или продажа, очень много нюансов, которые могут поменять всю ситуацию. Поэтому, дабы это все контролировать, понимать, куда мы движемся, естественно, мы на постоянном контакте.

– Какие у вас отношения с президентом? Со стороны кажется, что у вас есть абсолютное доверие.

- Если у меня 15 лет нет контракта, то, думаю, что он доверяет мне. Если бы не доверял, я не уверен, что продержался бы здесь 15 лет. Мне так кажется, может у него другое мнение.

- Признайтесь: был ли у вас какой-то эмоциональный момент, когда вы себе говорили: "Хватит. Я ухожу"?

- Понятное дело, что были. Потому что мы с президентом столько всего прошли и пережили, были в таких ситуациях… Тут эмоционально сложно. Представьте, мы там строим стадион, должна быть сдача, а тут кризис 2008-го года. И все, компания валится, все валится. Ты видишь, что на стройке там были сотни рабочих, а они просто исчезают и все это идет на нет. А недострой – это хуже всего. Это крах всему. Представьте, сколько нужно было усилий сделать, чтобы все это дело возобновить и перезапустить, чтобы достроить все до конца.

– Вы вспомнили про Донбасс Арену и до войны президент посещал каждый матч. Вы всегда были рядом. В чем специфика просмотра матчей рядом с президентом? Там же тоже много эмоций.

- Лучше подальше находиться, когда смотришь матч. Или можно сесть, вдохнуть и через 90 минут выдохнуть. Если можешь столько продержаться без воздуха. Там слышно, как муха пролетает. Напряженная атмосфера. Он полностью в игре. Не дай бог там слева или справа телодвижение, или жест, ничего не должно отвлекать.

- Комментарий какой-то неправильный…

- Это вообще кошмар. Забудьте даже об этом.

- Короче говоря, у вас насыщенная жизнь на должности гендиректора.

- Да, мне весело.

– Но все равно, мы все люди. И вам надо как-то абстрагироваться от всего этого. Кто-то бегает, кто-то плавает, кто-то стреляет из арбалета. Как вы отвлекаетесь?

- У меня нет зацикленности на чем-то одном. Я и плаваю, и на фитнес хожу, и на тайский бокс могу пойти. Сегодня, например, проплыл 2300 метров. Это брассом. Кролем бы быстрее прошел.

- Так вы неплохо плаваете.

- Пытаюсь.

– Вы родились и выросли в Кривом Роге. Знакомы ли вы с нынешним президентом Украины? Возможно, где-то пересекались, пока он не стал президентом.

- К сожалению, не знаком.

- Ваше хобби – плавание и тайский бокс?

- Я этим занимаюсь, когда есть время. Я постоянно меняю. Когда чем-то одним занимаешься, оно очень быстро приедается. Уже устаешь и нет радости, когда идешь на какое-то занятие. Все ж по-разному. Когда ты плывешь, то ты сам с собой. Есть час, чтобы сконцентрироваться и о чем-то подумать. Когда в фитнесе – совсем другая история, ты в обществе. На боксе другой адреналин. Везде все по-разному, я не люблю зацикливаться на чем-то одном.

– Ну и телефон выключаете, как минимум, вас никто не поймает.

- Мобильный телефон все равно держит в каком-то определенном напряжении.

- Я когда-то читал такую штуку, что вас приглашали в один из британских клубов. И это была серьезная заинтересованность. Но я не верю, что вы можете взять и уйти.

- Я тоже не верю. В британские меня не приглашали. В российские приглашали.

- А если сейчас позвонит британский клуб и пригласит, вас бы отпустил президент?

- Нет, лучше президента спросите. Я бы сам не пошел. Я не представляю. И язык бы не повернулся ему набрать и сказать, что я куда-то уйду. Да и желания нет. Одно дело, когда есть желание, но нет возможности. А здесь и желания нет. Потому что то, что я делаю, мне нравится. Каждый раз новые вызовы, новые впечатления. Понятное дело, это стоит порой много нервов и бессонных ночей. Но это везде так. Если хочешь чего-то добиться, надо чем-то жертвовать. К сожалению, порой ты жертвуешь здоровьем. По-другому никак.

– У вас никогда не возникало желания управлять прибыльным клубом?

- Вопрос в том, что там на порядок легче, чем здесь. Потому что там работают другие законы вообще. Все поставлено на коммерческие рельсы и все понятно. В наших реалиях, у нас немного не так. При этом, ты тоже хочешь быть коммерчески оправданным, чтобы клуб был окупаемым и зарабатывал деньги. В наших реалиях это сделать практически невозможно, поэтому нам намного сложнее.

– В конце сезона я услышал от президента такой месседж: у меня лучшая команда, лучший тренер и лучший менеджерский состав. Он говорит: "Мы должны выигрывать и хотели бы побеждать и дальше". Вы как менеджер какую планку себе ставите дальше?

- Если провести аналогию с Аяксом, при том, что они не выиграли Лигу чемпионов, но как они играли и до какой стадии дошли, у меня мечта – повторить их путь. Я верю, что у нас это должно получиться. Вот в это направление верю больше всего. За них болела вся Европа. Во-первых, они показывали шикарный футбол; во-вторых – все понимали, что это не топ-клуб, без миллиардов. Поддержка была шикарная и многие годы еще будут помнить об этом Аяксе, даже при том, что они не выиграли. Но, с точки зрения бренда это очень сильный всплеск для них.

- Чего не хватает Шахтеру, чтобы выиграть этот трофей?

- Прежде всего, у нас разные чемпионаты. Аякс – исключение из правил. Мне хочется, чтобы мы стали этим исключением. Если идти по правилам, то это невозможно сделать. Уровень чемпионата, финансов, желание футболистов приходить к нам, очень много "но". Они не позволяют сделать то, что регулярно происходит в Лиге чемпионов. Аякс – это другая история и мы хотим ее повторить. Все на это работают. Если говорить о нашей команде, то самое главное, что есть – синергия. Между президентом, менеджментом клуба, командой, главным тренером. Нам удалось достичь такой атмосферы, когда каждый понимает, что делает и никто не рвет в разные стороны. Это главное, что позволяет нам добиваться успеха.

- Назовите три вещи, которые сам Сергей Палкин пожелал бы себе на 45-летие?

- Первое – то, что я повторил насчет Аякса. Второе – вернуться в Донецк. Потому что для нас это очень важно с точки зрения нашей жизнедеятельности и успеха, это важный элемент, без которого очень сложно. Это не просто взял машину и приехал. Это громадная работа по восстановлению всего, что там осталось. За эти годы в Донецке родилось много людей, которые не видели Шахтер вживую никогда. И может даже не знают, что мы есть. Многие моменты надо начинать с нуля. Представьте, что вы перешли в другой клуб и начали все с нуля. То же самое можно сказать и о нашем возвращении в Донецк. А что пожелать себе? Меньше нервничать. Это самый главный момент.

Рейтинг букмекеров

10 000 грн регистрация

12 000 грн регистрация

3 000 грн регистрация

5 000 грн регистрация

4 000 грн регистрация

+100% регистрация

регистрация

Все букмекеры

26 апреля