Бонус 10 000 грн В традиционной рубрике «Разговор по пятницам» нашим собеседником стал тренер вратарей «Стали» U-19, в прошлом голкипер днепродзержинского клуба, за плечами которого более сотни матчей в элитных дивизионах Украины, Беларуси, Казахстана и России, Вадим Деонас.
От Родниной до Дасаева
- Мне со спортом повезло сразу. В Одессе мама водила меня на всякие секции, причем начиналось всё с фигурного катания, а занимался я не у кого-нибудь, а у Галины Змиевской, воспитавшей Виктора Петренко и Оксану Баюл. В свое время, когда в СССР были выставочные туры по фигурному катанию, я подавал цветочки Ирине Родниной и Александру Зайцеву – знаменитые Олимпийские чемпионы, которые в то время были уже настоящими легендами и звездами. Потом стал заниматься плаванием. Живу возле моря, значит, обязан был научиться плавать. Ну и, в конце концов, мама работала в пионерском лагере, естественно я был с ней, и туда пришел тренер Олег Владимирович Галицкий набирать ребят в футбольную команду. Мы побегали, попрыгали, он записал наши фамилии, и, казалось бы, на этом всё закончилось. Но примерно через месяц, мне на домашний адрес пришло приглашение прийти в Отраду, и иметь при себе футболку и спортивные трусы.
- Приглашение это сохранилось?
- Нет, к сожалению, нет. И так с лета 1982 года, как раз я пошел в первый класс, стал заниматься футболом. Параллельно еще пытался заниматься большим теннисом, но потерял ракетку (смеется). Ну а в футболе, сразу стал в ворота. Хотя некоторых на вратарскую позицию тренер определяет со временем, у меня такого не было.
- А фигурное катание у вас осталось?
- Нет. Хотя до сих пор могу стать на коньки. Могу сам покататься, детей пытаюсь учить.
- Была бы в Одессе хоккейная команда, может быть и в хоккей заиграли?
- А в Одессе есть хоккейная команда. Она, правда, любительского уровня. Но этот очень дорогой вид спорта. Пытались отвести детей на хоккей, поскольку игра интересная, подвижная, развивает координацию. Но там, прежде чем детей выпустить на лед, нужно на двоих долларов 700-800 потратить на их экипировку. Так что дети пошли по моему пути, занимаясь футболом, плаванием…
- Когда поняли, что футбол станет профессией?
- Это стало понятно, уже перед выпускными классами в школе. Хотя помните такую поговорку? «Было у мамы три сына. Двое умных, а один футболист». У меня брат удачно закончил школу с одной четверкой, затем окончил Одесский Медицинский институт с красным дипломом. Он и на баяне играл, в самодеятельности участвовал. Я немного другой: подвижный, скажем так, не совсем спокойный…
- А в школе плохо учились?
- Знаете, многие, когда рассказывают про школу, говорят, что вот первые три-пять лет был отличником, а потом стал учиться хуже и хуже. У меня получилось наоборот. У меня долго было плохо, но со взрослением начинал понимать, что нужно учиться… Возможно, среда у меня такая была – родители, классный руководитель, они сумели убедить, и это всё влияет.
- А был ли выбор после школы: институт или футбол?
- Я как-то в одном из интервью говорил, что я счастливый человек. Сколько нас по Советскому Союзу таких пацанов, занимающихся футболом было? Миллионы! Мы просто хотели играть в футбол. Потом кто-то попадет в спец-класс. Затем, лично меня пригасили в Киевский интернат, где я занимался у Виталия Григорьевича Хмельницкого. То есть, на этом этапе еще люди отсеиваются. И там уже понимаешь, что ты хочешь играть в футбол, что футбол приносит какие-то доходы. Но параллельно я и хотел учиться. И по окончании учебы в интернате, я поступил в Одесский педагогический университет на факультет физического воспитания. Это было в 1992 году, как раз когда выпустился из Киевского интерната и вернулся в Одессу и там меня Виталий Менделевич Фейдман, к слову, тоже мой детский тренер, взял в «Черноморец-2», который тогда тренировал. И так я попал в структуру команды.
- Сами ведь наверняка в 80-е ходили на стадион, болели за «Черноморец». Были кумиры?
- Да, конечно, помню эти чемпионаты, игры. Что касается кумиров, то хотелось быть похожим на многих. У меня, например, дома есть автограф Рината Дасаева. Я подавал мячи во время матча «Черноморец»-«Спартак». Как раз тогда одесситы выиграли 1:0, Дасаев был очень расстроен, но при этом не отказал, расписался, в отличие от Юрия Гаврилова. Хотя тоже мы стояли, просили автограф, но он злой прошел мимо в автобус… Как-то так отпечаток отложился в памяти.
- Сами не отказывали в автографе?
- Стараюсь всегда расписываться. Я прекрасно понимаю болельщиков, ведь сам был таким и помню эту детскую обиду. Но я, конечно, не такой ТОПовый футболист и мне это не сложно. Хотя я понимаю, насколько тяжело тому же Ярмоленко, когда ты не можешь спокойно выйти в город, посидеть где-то с женой, везде сразу фанаты, сэлфи-шмэлфи… Это психологически очень тяжело. Возьмите того же Бекхэма. Когда он перешел в мадридский «Реал» и команда поехала в тур по Азии, то там до смешного доходило, когда все девочки бегут и только ему несут букеты. Хотя там команда какая была?! И Зидан, и Роберто Карлос, и Фигу, а все летят к Бекхэму. Очень сложно психологически в таких ситуациях. Просто невозможно выйти в бар, посидеть с семьей, друзьями, как обычный человек.
- Проще себе самому купить бар…
- Ну… а на до ли? (смеется)
"Черноморец"
- Как состоялся переход из второго состава в основу «Черноморца»?
- В 1994 году Леонид Буряк принял «Черноморец», после того как Виктор Прокопенко уехал в Волгоград, и буквально через месяца полтора-два он меня взял в первую команду. Так что Леонида Иосифовича могу назвать своим крестным – при нем я сыграл свой первый матч в чемпионате Украины.
- Свою первую игру помните?
- Да, я вышел на замену в Кременчуге. Играли на Кубок. Было холодно, уже зима. Это была последняя игра в году. Отыграл минут 10, вроде бы нормально, не пропустил и прошли в следующий раунд.
- В том сезоне в Кубке вы чаще играли, чем в чемпионате.
- Я попал в команду, когда там первым номером был Суслов. Олег Суслов – это не имя, а имище в «Черноморце», высококлассный вратарь! Поэтому как бы я не пыжился, не старался составить конкуренцию, пробиться было крайне тяжело. Хотя опять же своими действиями я и его мотивировал. Сейчас я понимаю, что некоторые вратари играют хорошо потому, что у них за спиной сидит сильный второй голкипер, который не даёт первому расслабиться, и постоянно держит себя в тонусе, а заодно и его. Это очень важный психологический фактор. И тренеры на это должны обращать внимание. Я сам, сейчас работая тренером, уделяю этому внимание. Если один вратарь не играет, ему все равно нужно немало внимания, разговаривать, объяснять, что благодаря его работе – хорошо играет первый вратарь. И я эту работу ценю и игроку благодарен.
При любой возможности я найду момент, когда ему это сказать. Хотя, казалось бы, что при этом он вообще не выходит на поле. Вот я вспоминаю свою работу в «Карпатах». Было три равноценных вратаря – Саша Ильющенков, Рома Мысак и Рома Пидкивка. Потом на каком-то этапе Ильющенкову дали свободного агента и остались Мысак и Пидкивка. И основным стал Мысак, хотя скажу, что Пидкивка – очень талантливый парень. И я в какой-то степени сожалею, что возможно не совсем его раскрыл. Хотя, с другой стороны, мне тренеру вратарей приятно, что Мысак играет уверенно. При том, что команда борется за выживание, находясь среди аутсайдеров в Премьер-лиге, а голкипер проводит 15 матчей на ноль. Это говорит о многом. Хотя понятно, что тут важен целый комплекс. Ведь любая оборона начинается с атаки, и много зависит от действий защитников, но всё равно, мне как тренеру вратарей приятно и это тешит самолюбие.
- А как, на ваш взгляд, лучше для команды: когда есть явный первый номер, или когда два равноценных вратаря и они играют, что называется, до первой ошибки?
- Знаете, когда вратари играют до ошибки – это создает определенную нервозность. Но тут надо находиться в самом коллективе. Надо смотреть, какой первый, как он себя ведет. Как работает второй вратарь. Как они дополняют друг друга, как они контактируют. Вот недавно, например, в «Барселоне» Браво и тер Штеген. В прошлом сезоне Браво играл в чемпионате, а тер Штеген в Лиге Чемпионов и Кубке Испании. С учетом того, что игры в Примере каждые выходные, получается, что Браво играет чаще и он имеет постоянную игровую практику. И заслуга тер Штегена в том, что он играл на том же уровне.
И мне не очень нравились высказывания Браво, что я, мол, в команде первый вратарь, я то, я сё… Хотя, возможно, тут есть и определенный западный менталитет, когда нужно себя ценить, когда, чем больше ты уважаешь себя, тем больше тебя уважают другие. Но с другой стороны, это может спровоцировать конфликтную ситуацию в команде. Хотя бывает, что ее создают искусственно, а бывает, что и необдуманно. Поэтому нужно находиться внутри коллектива и видеть, какие именно вратари: общительные, не общительные, дополняют друг друга, не дополняют, как они влияют на весь коллектив. Это всё слагаемые одного успеха. А успех – это победа: локальная в матче, или глобальная в турнире.
- Вам в середине 90-х так и не удалось закрепиться в «Черноморце».
- В то время Леонид Буряк выбирал второго вратаря между мной и Сережей Долганским, и остановил свой выбор на Сергее. Но это было его видение. Да, тогда я злился, всем пытался доказать, что достоин большего. А сейчас уже его понимаю. У Буряка есть гениальная фраза, я ее вспоминаю и при встрече с ним ему напоминаю, что мол, Леонид Иосифович, помните, как вы говорили: «Ребята, пройдет много лет, и кто-то из вас, не все, но кто-то из вас будет сидеть с другой стороны стола, и тогда вы многие вещи начнете воспринимать и видеть по-другому». Вот прошло много лет и только теперь понимаешь смысл этих слов.
- Тренерская работа заставляет резать по живому?
- Да, и это очень тяжело. Потому что говорить человеку в лицо правду это неотъемлемая часть тренерской работы. Тренер должен требовать с футболиста. Мы можем посидеть где-то в ресторане, поговорить, кофе выпить, посмеяться хи-хи-ха-ха, но всё равно есть определенные рамки, и футболист должен соблюдать субординацию. Тренер делает всё для того, чтобы футболист стал лучше. Как бы футболист не обижался, чтобы он не говорил, будто тренер их гоняет, они много бегают, много прыгают, рано встают, поздно ложатся, много трудятся – нет, это всё делается с определенной целью. Чем больше вложишь в футболиста, тем он лучше выступит и вырастет в своем мастерстве, а значит, тем положительней будет результат на поле.
Аренды и армия
- Из «Черноморца» вы уходили в аренды в «Прикарпатье» и «Николаев»…
- Да, первая аренда была в Ивано-Франковск. Хотя, особенно, мне запомнился Николаев, где я работал с Евгением Мефодьевичем Кучеревским. Там мы вместе проработали полгода. Кстати, потом на основании этой совместной работы он меня пригласил в тульский «Арсенал». А в Николаеве главная память – победа над «Шахтером» в Донецке.
- Кстати, о том матче ходили нехорошие слухи…
- Нет, там все было чисто. Как раз после того матча убрали главного тренера «Шахтера» Валерия Рудакова. У горняков за полгода до этого случилось несчастье с Брагиным на стадионе. Мы стояли на вылет, но обыграли «Шахтер» после чего Рудакова и сняли. В Николаеве был хороший коллектив, многие затем сделали себе неплохую карьеру в других командах – Пономаренко, Бугай, Забранский.
- Евгений Мефодьевич чем запомнился?
- Простой, толковый и очень требовательный. Мог хорошо пошутить, но при этом не давал садиться себе на голову.
- Он, как бывший вратарь, профессиональные советы давал?
- Да, бывало, подсказывал, говорил о каких-то нюансах. Знаете, как «маленькое, черненькое, и у каждой девушки есть… – это изюминка!» (смеется). Вот очень важно, чтобы тренер вот эту изюминку мог тебе дать. Тогда ты можешь выйти на определенный уровень.
- Киевский ЦСКА – это была армия или попытка что-то изменить в карьере?
- Определенно, армия там тоже была. Потому что после института нужно было как-то оставшийся год с армией закрывать и когда подошло такое предложение, я согласился. Но я считаю, что у меня этот год не пропал. Великолепный был коллектив и тренерский, и футбольный. Со всеми, с кем пришлось там работать, тот же Владимир Федорович Лозинский - старший тренер второго состава, игравшего в первой лиге, до сих пор мы общаемся, можно в любой момент созвониться. Это было прекрасное время. Опять же работа с Сергеем Юрьевичем Морозовым запомнилась.
- В случае плохой игры тренеры «сапогами» пугали?
- Да, и такое бывало. Но дело было не столько в том, что плохо или хорошо играешь, а скорее это касалось дисциплины. И были определенные моменты, какие-то косяки, из-за которых в любой момент можно было вернуться в воинскую часть.
- А где вы жили?
- На улице Щорса была спортрота, и вот там я был до присяги. А после присяги уже жил на базе команды. Там были двухразовые тренировки, и постоянно команда находилась вместе в одном режиме: тренировки, питание, отдых.
- Косяков не было?
- Нет-нет, Слава Богу. Хотя, может быть, просто не попадался (смеется).
- Возвращение в «Черноморец» было ожидаемым? Или были иные варианты продолжения карьеры?
- Конечно, ожидаемым. Одесса- моя родина, мой любимый город, где я родился. У меня мама в третьем поколении одесситка, куча друзей, море., . Да, тут в Каменском есть Днепр, но море есть море. Когда ты в него заходишь – это совсем другие ощущения. И сейчас я периодически езжу домой, там семья, дети.
- Но как раз в этот период вы пережили с «Черноморцем» вылет.
- Да, сложные ситуации там были. Но опять же, в футболе финансовое состояние команды на многое влияет. В тот момент в «Черноморце» пошли серьезные финансовые проблемы, а Леонид Буряк, как ни старался, но он не смог их решить. Хотя опять же, сейчас я понимаю, что он делал не просто много, а очень много для того, чтобы решить эти вопросы и оставить команду в высшей лиге.
- Тогда это казалось удивительным, что команда только-только была постоянным призером, выигрывала Кубок Украины и такой провал…
- Да, у команды есть имя, но его нужно постоянно подтверждать. Как и любой человек, должен постоянно совершенствоваться и развиваться, нужно ездить учиться у других. В футболе тоже самое. Не надо бояться учиться у других. Нужен постоянный прогресс. Не революция, а эволюция. Революция – это всё поломать и начинать с чистого листа. Нет, нужно совершенствоваться, но через эволюцию. И работая тренером, ты понимаешь, что из миллиона упражнений нужно выбрать именно тот набор, который будет помогать футболисту успешно развиваться. И дальше со временем ты понимаешь, что тебе нужно.
- То есть, одно и тоже упражнение может одному вратарю подходить, а другому нет?
- Да. Есть своя коррекция, когда ты видишь, что именно у игрока нужно развивать, отсюда ты и подбираешь персонально под него упражнения.
Тула
- Дальше у вас начался российский этап карьеры. Как вы говорили, в Тулу вас позвал Евгений Кучеревский.
- Да, год провел в Туле. Сперва не выступал, потом начал играть. На тренировке в Астрахани мне сломали скуловую кость. Был игровой момент – футболист пробрасывал мяч, я начал стелиться и он не успел перепрыгнуть. Пришлось оперироваться.
- Много вообще серьезных травм было в карьере?
- Нет, Бог миловал.
- Чем в принципе запомнилась первая лига России? Многие говорят о сумасшедших перелетах.
- Знаете, когда ты играешь, и всё в порядке, то на эти вещи не обращаешь внимание. Больше, конечно, запомнились бразильцы. Тогда это было в диковинку. Стал с ними общаться и подучивать португальский язык.
- И сейчас можете на нем говорить?
- Нет. Для любого языка нужна практика.
- Тогда шутили, что первых бразильцев в страны бывшего СССР привозили прямо с пляжа…
- Нет, в «Арсенале» были бразильцы хорошего уровня. Карлос Альберто играл в московском «Торпедо», Самарони – в том же «Торпедо», ЦСКА, «Рубине», «Крыльях Советов». Тоже за Самару играл и Жоржиньо. Лучший бомбардир команды Андрадина потом выступал в Японии, долго был в Польше, где играл результативно, а затем и начал тренерскую карьеру - мы с ним на сборах пересекались. Да, они были не Роналдо, но все достаточно хорошие футболисты.
- Тогда ставилась задача выйти в высшую лигу?
- Сперва «Арсенал» действительно долго был среди лидеров, но затем начались финансовые проблемы, с которыми опять же Евгений Мефодьевич не смог бороться, и там в итоге не он сам ушел, а всё сделали для того чтобы он покинул команду. Люди там с ним некрасиво поступили. Это моё мнение. Но опять же, чтобы это всё знать, нужно находиться внутри коллектива. Многое было на уровне слухов, но то, что я видел со стороны, находясь непосредственно в команде, позволяет делать выводы, что против тренера там были определенные провокации. Потом, кстати, на его место пришел Буряк, и Леонид Иосифович столкнулся с теми же самыми ветряными мельницами, с которыми он боролся как мог, но нужно понимать, что без нужных финансовых вливаний, тренеру сложно выполнять задачи и тяжело влиять на коллектив. И когда Буряк пришел в команду, он говорил руководству: «Ребята. закройте финансовые долги перед командой». Ну, ему видимо обещали, обещали, в итоге ничего не сделали, и он тоже проработал всего три месяца и ушел.
Система отношений
- У нас, кстати, есть вид тренеров, которые не только тренируют, но и руководят финансовыми потоками в команде, что называется, владеют бюджетом - теже Николай Павлов, Виталий Кварцяный. На ваш взгляд тренер должен быть от этого освобожден?
- Есть английская система управления в команде, где главный тренер – он же и менеджер. У него есть бюджет и он может покупать футболистов, продавать футболистов, в общем, влиять на все трансферы. А есть система, в которой тренер приходит в команду, а там спортивный директор, финансовый директор и уже они решают, где и кого брать. Тренер просто подходит и говорит: мне нужен правый защитник. И директора между собой общаются и устанавливают, что они могут купить игрока не дороже, чем, например, за 300 тысяч.
Дальше они идут в аналитический отдел и дают задачу: нам нужен правый защитник, не дороже 300 тысяч, не старше 25 лет. И затем по этим параметрам подбирается кандидатура. В идеале так и должен работать клуб. Но в принципе есть эти две системы, но когда тренер занимается и трансферами, на мой взгляд, в такой ситуации ему только тяжелее. Для меня главный тренер – это человек, который несет кучу маленьких коробок. И я , как его помощник, вижу, что где-то начинает крениться и падать – я должен подойти поправить, сделать оперативное вмешательство. Это мое мнение. Кто-то видит по-другому, кто-то вмешивается в работу главного, кто-то нет. Но ведь видеть, что коробочка упала, и потом подойти сказать, что ты знал, но не стал сразу говорить – так неправильно.
- С другой стороны, ведь есть тренеры, которые обижаются, когда помощники им начинают советовать.
- Да, есть такие. Я уже говорил, что я счастливый человек. Если возвращаться к истокам, то я очень хотел играть в футбол. И я играл. Да, я не выступал за сильные чемпионские команды, но я всегда старался делать максимум и стремился к этому. Но, как в том анекдоте: "не шмогла я, не шмогла" (смеется). Но уже, когда я играл в футбол, то понимал, чем хочу заниматься дальше – я хотел тренировать. И вот закончив играть в 37 лет, я через полгода уже вышел на тренерскую работу. Начал с дубля, U-19. И я счастливый человек. Конечно, вот сейчас, работая тренером, я понимаю, что счастлив, потому что есть контакт с главным тренером. Так было в «Карпатах» с Игорем Йовичевичем, когда я всегда подчеркивал, что вы главный тренер, можете меня выслушать, и я буду вам за это благодарен, но все равно ответственность за результат лежит на вас, и только вы принимаете окончательное решение. Тоже самое, сейчас у нас в Каменском.
Мы работаем с Виктором Дмитриевичем Журавлевым, и у нас очень хороший контакт. Мы общаемся на любые темы, и он дает мне возможность высказывать свою точку зрения на те, или иные моменты, и это касается не только действия вратарей. И я ему за это очень благодарен, поскольку знаю, что общаясь с другими ребятами-тренерами слышу, что есть абсолютно разные наставники, которые не прислушиваются к своим помощникам. Кто-то вообще категорически запрещает ему советовать, кто-то говорит, что вот мол, ты вратарей тренируешь, ими только и занимайся… Я считаю, что это неправильно. Тот же вратарь – неотъемлемая часть команды. Есть много нюансов в игре вратарей, когда им нужно взаимодействие со всей командой, там, например, при выходе из обороны, и другие моменты, а не только, что называется прыгать на ленточке или ловить мячи на выходах. Поэтому этот контакт должен быть постоянный, и тогда пазлы командной игры сложатся. Но опять же, тут всё идет от главного тренера. Ну а если тебе не нравится главный тренер, что же, сам стань главным и почувствуй всю ответственность на себе.
В еврокубки из Азии
- Дальше были Смоленск, Липецк…
- Смоленск запомнился – город на семи холмах. Там я поработал с Курбаном Бекиевичем Бердыевым. Для него это была самая первая команда в России, то есть я с ним работал, когда он только начинал входить в российский футбол. В дальнейшем наши пути разошлись, но это жизнь. При Бердыеве Смоленск показал свой самый лучший результат в истории клуба, заняв шестое место в первой лиге. Вначале команда шла внизу, затем прошли сборы, несколько изменился состав и был сильный подъем. Также в Смоленске с теплотой вспоминаю работу с Виталием Кафановым - тренером вратарей. До сих пор с ним созваниваемся и общаемся.
- В России вы целый сезон провели в клубе высшей лиги «Торпедо-ЗИЛ», который так же тренировал Евгений Кучеревский.
- Это не он меня туда приглашал. Евгений Мефодьевич уже вернулся в «Днепр», когда я перешел в состав автозаводцев.
- Там вы провели практически все матчи за дубль, но в основу так и не пробились.
- Да, основным тогда был Андрей Новосадов. Он постоянно играл, плюс команда боролась за выживание, и в этот момент тренер видимо решил, что не надо дергать голкипера, создавать какую-то нервозность, хотя я в любой момент был готов выйти на поле. Но так сложилось, что если с теми же Буряком и Кучеревским у меня был нормальный диалог, то в «Торпедо-ЗИЛ» с Вадимом Никоновым этого взаимопонимания не было.
- Но ведь он приглашал вас в команду?
- Да, я провел хорошо сборы и подписал контракт, доказав своей игрой и работой на тренировках свою состоятельность. Но в какой-то момент пошел перелом, и я даже не знаю, на основании чего. Были просто чисто рабочие отношения. Но в принципе и Новосадов играл уверенно, не давая поводов его менять. Однако нужно сказать, что при мне, ни один вратарь не травмировался - это тоже приятно. Нёс в себе ауру положительную.
- Друзья из той команды в Москве остались?
- Да. Наиболее тесно общался с Сашей Бородкиным. Там их, кстати, в команде была два Александра Бородкина, и у них даже дни рожденья были рядом. Так вот я дружу с тем, что постарше, который в ЦСКА до этого играл. Ну и очень дружили с Серегой Шустиковым. Его внезапная смерть в начале этого года для всех стала настоящим шоком и трагедией...
- Если в "Торпедо-ЗИЛ" вы играли только за дубль, то зато в следующем сезоне в составе казахского «Атырау» вы уже наоборот были незаменимы. И даже в еврокубках поучаствовали.
- Да, там все матчи провел. Встречались мы с болгарским «Левски». Очень приятно было играть, и для меня это были единственные еврокубки. Конечно, «Левски» был тогда сильнее и мощнее. Познакомился с их вратарем Иванковым – известный их голкипер-бомбардир, много лет за сборную отыграл, потом хорошую карьеру в Турции сделал. Приятно с ним пообщались. Конечно, хотелось всегда играть в еврокубках, но больше не получилось. В Казахстане же был тренер-одессит Александр Голоколосов, который меня туда и приглашал. Плюс там был и тренер вратарей Валерий Ситало. Он выступал одно время в Венгрии и дал очень интересную, совсем другую школу – это было что-то новое, необычное. Хотя мне тогда уже было 28 лет, но я старался учиться и впитывать в себя эти упражнения.
- Жизнь в Казахстане сильно отличалась от украинской?
- Опять же, когда ты постоянно играешь, то на какие-то бытовые неудобства, какие-то длительные переезды, может быть финансовые неурядицы, то смотришь на них совсем по-другому. А вот когда ты не играешь, то на тебя это очень сильно давит. Тебя начинает раздражать даже цвет салфеток.
Греческие корни
- Именно в этот период, вы и решились сменить фамилию. Наверняка, этот вопрос вам задавал чуть ли не каждый журналист, так что не буду оригинальным. Как пришли к этому серьезному решению?
- Как я уже говорил, тут нет никакого криминала. Человек по законодательству может менять свою фамилию раз в пять лет (смеется). Был я Винокуров, а стал ДеонАс. Это родственное с Дионисом – греческим богом виноделия.
- То есть, правильно ударение делать на последний слог?
- Да, хотя уже привык к тому, что называют ДеОнас.
- А почему именно такая фамилия?
- Это греческая фамилия – фамилия моей мамы. Её дед и отец были греками, и в 1937 году, когда Сталин всех высылал, дедушка уехал в Грецию, а бабушка осталась. Хотя вообще у нас у всех одни корни – Адам и Ева.
- Так, а как вы к этому пришли?
- В этом ничего такого нет. Я могу быть и Каберне, и Совиньон, и Ркацители – любой сорт винограда (смеется).
- Для вас это непринципиально?
- Ну как… Друзья реагировали по-разному. Когда кто-то первый раз слышал, конечно, было удивление, шутили. А потом все привыкли.
«Сталь»
- Ну а из еврокубкового Казахстана вы перешли в «Сталь», которая в ту пору была только во второй лиге чемпионата Украины.
- В тот момент в «Атырау» случилась финансовая неразбериха в клубе, и я там должен был перейти в другую команду, но в итоге там поступили несколько несолидно. Мы пообщались с руководством клуба, я прошел с ними сборы, и говорили всё время да, да, да, но в последний момент пошли на отказ, и я остался без команды. И чтобы вообще не остаться у разбитого корыта я уехал в Днепродзержинск, получив приглашение от Александра Владимировича Севидова, который убедил меня в переходе, говоря, что у «Стали» серьезные задачи, строится новая команда, а клуб намерен развиваться. Ну и я приехал, поскольку лучше пусть будет вторая лига, но я буду играть, и постоянно находиться в игровом тонусе, чем буду сидеть дома и всем рассказывать, какой я потрясающий вратарь.
- Чем запомнилась та вторая лига?
- У нас был очень хороший коллектив. У нас играл Саша Мартюк из «Шахтера», Андрей Котюк из «Днепра», позже подъехал Юра Дудник. С ним вообще получилось интересно – Дудник был на год старше главного тренера Александра Севидова. Такое тоже в футболе иногда бывает. У нас была хорошая серия. Мы выдали второй круг без поражений, и не пропускали восемь матчей подряд, что мне, как вратарю, особо приятно. И хотя после первого круга мы отставали от лидера черниговской «Десны» на три или четыре очка, но ликвидировали тот гандикап и заняли первое место, выиграв ключевой матч в Чернигове. Дружный, сплоченный коллектив был. Жили в том же профилактории, практически в тех же номерах. Не могу сказать, что я с кем-то из ребят больше дружил, общались все вместе.
- «Сталь» тогда впервые в истории вышла в первую лигу. В городе был футбольный бум?
- Да, люди стали ходить на стадион, начали разбираться в футболе. Вы же знаете, что в футболе разбираются все, кроме тех, кто в этот момент на поле (смеется). Да и в принципе Днепродзержинск всегда был футбольным городом, ведь отсюда много вышло известных футболистов – и Литовченко, и Багмут, и Кузнецов.
- Какой-то еще секрет успешного выступления был у той команды?
- Знаете, в тот момент город шел навстречу клубу во многих вопросах. Мы тренировались и на «Победе», и на «Буревестнике», и на «Дзержинке», и это было очень важно, когда городские власти поворачиваются лицом к команде. Благодаря этому клуб начинает расти и добиваться каких-то успехов. На первых порах успехи маленькие, локальные, а затем приходят и более глобальные победы. Ведь когда успешно играет команда, тогда и серьезные бизнесмены в ней начинают быть заинтересованы, начинают вкладывать дополнительные инвестиции, реконструируют базы, строят поля…Сейчас ведь тоже «Сталь» перерождается. Не секрет, что команду всегда содержала корпорация ИСД, а сейчас мы видим, какая ситуация в Донецке, Луганске, поэтому и у спонсора нынче непростые времена. И как раз в такой момент, нужно, чтобы городские власти поддержали клуб, который представляет город на уровне Премьер-лиги. И тут опять же нужно искать компромиссы по полям, строительству объектов, и тогда клуб будет развиваться и расти. В Каменском есть три стадиона, и хочется, чтобы президент клуба Вардан Михайлович Исраелян нашел общий язык с руководством города, и тогда у нас буду и искусственные поля, и стадионы приведут в порядок.
Продолжение следует…
