Бонус 10 000 грн Владимир Анатольевич Соколов бессменно работает в «Черноморце» с 1972 года. Большую часть из этих 44 лет он трудился массажистом команды, а с 2007 года является физиотерапевтом. Коренной одессит и уникальный человек для украинского футбола. Пожалуй, во всей стране только он на протяжении стольких лет без перерыва преданно служит одному клубу. А еще, он единственный человек, причастный к завоеванию ВСЕХ наград «Черноморца» (бронза чемпионата СССР, Кубок Федерации СССР, два серебра и три бронзы чемпионата Украины, два Кубка страны).
ПОПАЛ В «ЧЕРНОМОРЕЦ» БЛАГОДАРЯ СЛУЧАЙНОМУ СОВПАДЕНИЮ
— Летом этого года вы отметили 69-летие, а также 44 года бессменной работы в «Черноморце». С чем связана такая преданность одной команде?
— Просто я еще с детства очень полюбил футбол. Когда был совсем маленький, как и все одесские пацаны, постоянно гонял во дворе с мячом. Сколько же мы стекол тогда перебили. Жаль, что нынешнее поколение редко можно застать на футбольной площадке. К слову, как раз во времена моего детства, наша команда несколько раз меняла название («Пищевик», «Металлург», «Пищевик»). Но впервые я попал на стадион в 1962 году, когда мы уже стали именоваться «Черноморцем». На матчи меня постоянно водил двоюродный старший брат. Мне повезло воочию наблюдать за игрой любимцев Одессы: Двоенкова, Фурса, Молочкова — той плеяды. Как-то так и привязался к футболу.
— Какими-то видами спорта увлекались в детстве?
— Я занимался спортивной гимнастикой. Был кандидатом в мастера спорта, но пришлось оставить это увлечение из-за травмы спины. А в профессиональных детских или юношеских футбольных командах не играл. Мы тогда «рубились» двор на двор, улица на улицу. Занимался в 79-й школе, что на Водопроводной, напротив «Стальканата». Знаете, когда я поступил, у нас еще было разделение — отдельно учились мальчики, отдельно девочки. Но спустя пару лет всех объединили. Я был, как говорится, хорошистом, но закончил без медали.
— Сами выбрали ВУЗ или кто-то направил?
— У меня были мысли посвятить себя медицине. Мой дядя погиб на войне, работая врачом. Родители выразили со мной солидарность, так что, поступил в Одесское медицинское училище № 3 (тогда Одесское Военно-морское медучилище) на Княжеской, 10 (тогда улица Баранова). Совмещал учебу с работой на «скорой помощи», дежуря два раза в неделю. Спустя четыре года получил диплом фельдшера. По состоянию здоровья не попал на службу, устроившись в отделении травматологии и хирургии третьей горклинбольницы, что в парке Шевченко. Вместе с Валерой Коротынским работал под руководством известнейшего одесского травматолога — профессора Герцена. Раньше в больнице было тяжело. Мизерных зарплат не хватало, приходилось добирать еще полставки массажистом. У меня в то время уже родилась дочка. Нужно было кормить семью.
— И тут судьба сделала поворот, определивший всю Вашу дальнейшую жизнь.
— Да, получилось, что мы с Валерой лечили перелом руки второго секретаря обкома партии — Николая Неизвестного. Успешно его восстановили. Как раз в этот период из «Черноморца» ушел доктор, а нового еще не назначили. Так что, «звезды сошлись в нужный момент». Неизвестный порекомендовал нас руководству клуба (Анатолию Зубрицкому — прим.).
— Тот нормально вас принял?
— Тогда, если сверху говорили, что «эти люди будут работать», это не обсуждалось. А ему что? Главное, чтобы человек хорошо выполнял свое дело. Нам было немного боязно, но в итоге, в 1972 году мы оказались в клубе. Он врачом, я массажистом. Правда, «моряки» выступали в том сезоне в первой лиге, а должность «массажист» была предусмотрена спорткомитетом только для команд Высшей лиги.
— Интересная логика. Т. е., чиновники считали, что футболистам первой и второй лиг массаж не нужен?
— Можно и так в шутку сказать (улыбается). Пароходство пошло на встречу, устроив меня в больнице водников. Больше года я числился и получал зарплату в этом учреждении, работая в «Черноморце». А в 1974 году мы вышли в элиту, сходу взяв бронзу чемпионата СССР. Такой успех даже не снился большинству команд Союза. Для Одессы и «Черноморца» — это было очень весомое достижение. Я считаю, что в том успехе огромную роль сыграл тренерский фактор. Ахмед Алескеров был фанатом футбола и хорошим психологом. Он тогда буквально внушил игрокам: «Это наше, мы должны это забрать, ни шагу назад».
— Вы когда-нибудь задумывались, как бы сложилась судьба, если бы не тот случай? Впоследствии были мысли попробовать силы где-то еще?
— В молодости я не мог даже мечтать, что буду работать в «Черноморце». По тем временам, это считалось очень престижным местом. Например, спустя пять лет я получил служебную квартиру на Черняховского 1. Позже, когда начальник Черноморского морского пароходства Голдобенко, курировавший нас, узнал, что у меня родился сын, то обязал, чтобы нам дали трехкомнатную квартиру.
В 1992 году, когда мы продали в «Трабзонспор» Гришко и Шелепницкого, я мог оказаться в Турции с ними. Предлагали идти массажистом. Но мой хороший друг, Вячеслав Лещук, бывший на тот момент президентом «Черноморца», отговорил. Сказал: «Володя, может, это тебе не нужно? Ты уйдешь, поработаешь там пару лет, вернешься, и снова придется искать работу, идти в больницу?» Я по жизни не любитель гоняться за сиюминутной выгодой, так что, послушал совета.
РАНЬШЕ ФУТБОЛИСТЫ БЫЛИ БОЛЕЕ САМООТВЕРЖЕННЫЕ
— Расскажите в общих чертах, что входит в Ваши обязанности на данный момент?
— С 2007 года я работаю физиотерапевтом. Когда доктор назначает игрокам лечение, слежу, чтобы его предписания строго исполнялись. Отпускаю физпроцедуры, помогаю в восстановлении футболистов, слежу за их функциональной готовностью. А до этого 35 лет (с 1972 по 2007) работал массажистом. Непростой был труд. Это сейчас в команде несколько массажистов, докторов, а раньше был один доктор, один массажист — давай, готовь команду. Например, перед игрой каждому мышцы разогреть, растереть.
— На массажном столе многих, наверняка, тянет поделиться чем-то личным. Вы легко идете на контакт или более закрыты?
— Это больше зависит от ребят. Есть такие игроки, которые не любят, чтобы им лезли в душу. А есть те, кто с удовольствием сами рассказывают, делятся, спрашивают совета. Тут нужно быть психологом.
О готовности восстанавливающихся футболистов тренеры чаще интересуются у доктора, но мнение массажиста тоже учитывается. Насколько мышцы готовы к нагрузкам и т. д. Хотя, в случае крайней необходимости, приходилось ставить на ноги преждевременно. Растирали так, чтобы ноги «горели огнем». В былые времена, игроки, даже не успев полностью восстановиться, уже «рвались на поле», просили сказать тренеру, что готовы. Боялись потерять место в составе. Тогда было сложно пробиться из дубля, а потом закрепиться в основе, где имелось по несколько равноценных (классных) исполнителей на одну позицию. А сейчас? Тебя приглашают — только играй. И это не ценят.
— За эти годы, кого из игроков «Черноморца» Вы бы назвали самым выносливым, а кого «стеклянным»?
— Самый жесткий, на мой взгляд, был Виталий Фейдман. Худой, костлявый. Столкновения с ним всегда заканчивалось для соперников повреждением. А одним из самых выносливых я бы назвал Виталика Сыромятникова. Самоотверженный был защитник. Бывали у него такие травмы, что нужно наложить лангету, а он не обращает внимание: «Перебинтуй мне голеностоп и все». Встал, отряхнулся, натянул бутцу, побежал на поле. А вот Толик Шепель «вылетал» от малейших повреждений. Даже когда можно было, в принципе, доиграть, предпочитал поберечься. Правда, он в штрафной с мячом любил и умел возиться, за что постоянно получал по ногам. У Джа Джедже обычным делом были травмы плеча. Его связочные аппараты плохо держали плечевые суставы, которые постоянно вылетали. Болельщики помнят, сколько раз доктор с массажистом уводили его с поля, тут же, на бровке, вправляя их на место. Кстати, со временем Франк научился делать это и сам.
А по поводу «стеклянных». Конечно, встречались и хлюпики, особенно в новейшей истории. Эти, чуть что — сразу в лазарет. Возможно, они в чем-то и правы, что берегут здоровье, но очень часто, это обычная мнительность, а у кого-то просто хитрость.
— Кто из игроков «Черноморца» за эти годы запомнился Вам как наиболее яркая личность на поле?
— В Одессе всегда была россыпь талантов. Учитывая, что через меня прошло 10−15 поколений футболистов, всех и не назовешь. Гусейнов и Косырин были блестящими нападающими. Беланов завораживал своей скоростью и талантом. Кирлик был очень грамотным игроком. Из старой гвардии — Фурс, Москаленко, Устимчик, Головин. Слава Лещук — страж нашей защиты. Из недавних исполнителей, на ум приходят Фонтанелло и Бергер. Блестящий дуэт стопперов, отыгравший практически без замен. Также мне очень нравился Лео Матос. Скорость, техника. Мог грамотно открыться под пас Фонтанелло из центра поля, а мог и сам организовать «нарядную» подачу с фланга
— А кто был наиболее суеверным?
— Футболисты вообще суеверный народ. Каждый заходит в автобус и на поле с определенной ноги. У каждого свое место, и в столовой тоже. У меня эти «забобоны» с опытом прошли. Кстати, очень суеверным был Алескеров. Если нам переходили дорогу с пустым ведром или кошка перебегала, он останавливал автобус, обходил его вокруг, после чего разрешал ехать дальше.
— С кем из тренеров работалось наиболее комфортно, а с кем было тяжело общаться?
— В общении довольно сложным человеком был Анатолий Зубрицкий. Мы его называли «Сталин» (улыбается). Увлекательно было наблюдать за работой Никиты Симоняна. Это был интеллектуальный и начитанный человек. Когда он что-то начинал рассказывать, люди слушали с открытым ртом. Очень многое от него перенял Виктор Прокопенко. Тоже был хороший педагог, которого любили игроки. Правда, иногда это переходило в излишнее панибратство. Они работали в паре с Семеном Альтманом, и случалось, что даже не разговаривали между собой какое-то время. Семен ему всю правду резал в глаза: «Тебе садятся на голову, куда ты смотришь?». И у них начинался «конфликт» (улыбается). Это была целая эпопея.
— Вам везло с коллегами?
— Безусловно. И с Валерой Коротынским, и с Леней Севастеевым, и сейчас, с Александром Медведевым. У нас всегда была дружелюбная атмосфера. Мы поддерживали друг друга, подстраховывали, подставляли плечо. Тот же Коротынский, долгие годы возглавлявший одесский спортивный диспансер, был знающим специалистом, практикующим хирургом. Это важно, когда ты оперируешь, и уже знаешь, что повреждено. Знаешь всю симптоматику, ставишь более точный диагноз. Раньше же не было компьютеров, томографа, артроскопа. Все делалось по наитию.
«ПРЕДСТАВИТЬ ОДЕССУ БЕЗ „ЧЕРНОМОРЦА“ ТРУДНО… НЕТ, ПРОСТО НЕВОЗМОЖНО»
— Насколько правдивы рассказы о постоянном подковерном давлении футбольного Киева на Одессу?
— Вы же понимаете, что антипатия между поклонниками «Черноморца» и «Динамо» возникла не на ровном месте. Было давление. Например, звонили секретарю обкома: «Отдавайте очки». И куда ты денешься? Все эти «ничья дома, поражение в гостях», когда киевлян тренировал Лобановский. А скольких у нас футболистов забрали? Только хороший игрок появился, его сразу старались увезти. Но, несмотря на все это, Одесса продолжала выращивать будущих звезд союзного и европейского уровня, которые приносили «Черноморцу» славу и множество наград. В последнем чемпионате СССР мы заняли четвертое место, выше всех украинских коллективов. Хотя должны были получить бронзу, так как опережали «Торпедо» по дополнительным показателям.
— За эти десятилетия Вы объездили с командой много городов и стран, повидали мир. А где любите отдыхать?
— У нас есть небольшой домик на Хаджибеевском лимане, первое село по Киевской трассе. В принципе, там можно жить круглый год. Жена выращивает цветы, очень любит это занятие. А вот овощи/фрукты мы везем туда из города, хотя обычно у людей все наоборот (улыбается). Если говорить о зарубежных поездках с командой, то больше всего мне понравилась Италия. При Прокопенко мы часто ездили в Геную на сборы. Попадали туда на Новый год.
— Может, приходят на память какие-то розыгрыши?
— Был у нас при тренере Прокопенко вратарь Игорь Крапивкин. Поехали мы в Турцию на сборы. Когда гуляли по городу, я одолжил у Саши Никифорова двадцать долларов, договорившись вернуть в гостинице. Вернулись, пошли на обед, я говорю в шутку: «Саша, вот тебе Лещук вернул 20 долларов, ты же от ужина отказался». А там меню было составлено так, что ужин как раз столько и стоил. Кропивкин за соседним столиком сидит, все это слышит. Смотрел, смотрел, потом отодвинул от себя салат: «А можно я тогда не буду обедать?» Я говорю: «Как? Ты же уже начал есть» (улыбается).
В «Черноморце» всегда царила веселая атмосфера. Юмор, смех. Когда вокруг молодые ребята, то ты совершенно не ощущаешь свой возраст, чувствуешь себя таким же молодым среди них.
В год восьмидесятилетия «Черноморца» хочу пожелать болельщикам нашей команды по всему миру, чтобы они продолжали поддерживать клуб, несмотря на занимаемую строчку в турнирной таблице. У нас всегда были и есть преданные болельщики, которые любят клуб и город. Представить Одессу без «Черноморца» трудно… нет, просто невозможно.
