Бонус 10 000 грн Македонский легионер Игор Гюзелов, поигравший, кроме европейских чемпионатов, и в донецких Шахтере и Металлурге начала 2000-х, дал большое интервью нашему сайту.
Игор Гюзелов за время своей футбольной карьеры становился чемпионом и обладателем кубков Украины и Хорватии, был финалистом кубка Бельгии, выступал за национальную сборную своей страны – Македонии. Кстати, неоднократно пересекался в футбольном мире и с Украиной – выступал в донецких Шахтере и Металлурге на заре их могущества, в составе своей сборной противостоял однажды и нашей, а в бельгийском Серкль Брюгге был одноклубником Сергея Серебренникова и Олега Ящука.
Да, Игору есть что вспомнить. В большой беседе с обозревателем Sport Arena один из легионеров отечественного чемпионата «ранней волны» рассказал, какой ему виделась наша страна, удивили ли его последующие успехи Шахтера и планирует ли он в дальнейшем пересекаться с нашей страной в большом мире футбола.
Земляк Горана Пандева и Ванги
– Игор, вы играли в Украине в 2001-2006 годах. Десять лет назад. Как вы, чем сейчас занимаетесь? Слышал от экс-игрока донецкого Металлурга Братислава Ристича, что вы получили тренерский аттестат и собираетесь начать карьеру тренера…
– Это правда. Получил диплом «А», затем лицензию UEFA-Pro. Учился у себя, в Македонии. Наша федерация подходит к этому процессу очень скрупулезно — получить лицензию довольно тяжело. Поблажек никому не дают. Единственное послабление — это количество проведенных игр за национальную сборную. Если у игрока их больше 10 — процесс получения немного проще. У меня в карьере таких матчей набралось восемнадцать. В противном случае получать лицензии пришлось бы дольше. Допустим, сдал ты на лицензию «Б». Год должен отработать тренером и только потом получить право на лицензию «А». И вот здесь то и помогают игры за сборную. Та же ситуация и с дипломом «А». Только с ним до получения Pro-лицензии придется отработать тренером 2 года.
– Где хотите работать?
– Знаете, переход от карьеры игрока к тренерской работе очень тяжелый. Далеко не всегда он проходит гладко и приносит моментальный успех. Пока моя ближайшая цель — 2-3 года поработать помощником у какого-нибудь хорошего главного тренера.
– Давайте перенесемся в те времена, когда вы только начинали карьеру. Ваш родной город — Струмица, родина Ванги и Горана Пандева…
– Не только Пандева. Есть еще много известных футболистов. Например, Попов, Стойков, вратарь Истатов. Город маленький. Население — примерно 60 тысяч. Но зато столько талантов дал для македонского футбола!
– А как вы сами попали в футбол? Может быть, в семье кто-то был футболистом?
– В семье футболом у нас никто раньше не занимался. Сам я начал заниматься в 10 лет. Тренировки, помню, были три раза в неделю — понедельник, среда и пятница. Уроки в школе заканчивались в 11.00, а в 14.00 уже надо было бежать на тренировку. Когда стал постарше, тренировались уже ежедневно.
– Вы выросли на футбольных традициях Югославии. Как восприняли распад этой страны и не зацепила ли война вас и ваш город?
– К счастью, Македонии война не коснулась так, как, например, Сербии, Хорватии, Боснии и Словении. Были какие-то боевые действия возле границы, но в города война не заходила. Если говорить о югославском футболе, то еще ребенком я был большим поклонником хорватского Хайдука из Сплита. Судьба распорядилась так, что потом я не один год поиграл в этой команде.
– Карьеру вы начинали в команде Беласица. Кто был первым тренером, повершим в вас, и на какой позиции начинали игровую карьеру?
– Первым моим тренером был Панче Пандезиев. При нем я год играл в нападении. Сначала очень на него за это обижался. Затем я подрос, и уже переместили в защиту. Был там самым рослым игроком. А вообще, я уже с первых занятий показывал неплохую технику, поэтому на какой позиции играть было не принципиально. Защитником же стал фактически на всю карьеру. Было несколько игр, когда вынужденно ставили опорником, но позиция защитника для меня навсегда осталась самой комфортной.
– На прежнем гербе клуба Беласица изображен кенгуру (на новом уже красивая литера Б). Откуда там появилось это экзотическое животное?
– Все это началось в 2000 году, когда в клубе сменился хозяин. Это была его инициатива. Почему именно кенгуру? В тот момент он начал вкладывать большие деньги, клуб сделал большой прыжок. И кенгуру его как раз и олицетворял. А раньше на гербе красовались горы — символ Беласицы.
– А в какой лиге во времена вашего выступления играла Беласица?
– Это была первая лига (Премьер-лига по-нашему). Сейчас команда выступает в третьем дивизионе, клуб стал частным, у него новый хозяин. Позднее последовало приглашение от одного из лидеров македонского футбола — Силекса. Вместе с ним удалось трижды стать чемпионом страны.
– В свое время с Силексом в еврокубках выпало играть донецкому Шахтеру. Противостояние для украинской команды выдалось очень непростым. Вы видели эти игры вживую?
– К сожалению, не удалось их тогда посмотреть. В это время я уже выступал в Хайдуке. В Силексе же я играл с 1995 по 1999 год. В последнем своем сезоне был шанс снова стать чемпионом. Но, проиграли в последнем туре.
– Наверняка за это время удалось поиграть и в еврокубках…
– Конечно, и не раз! Играли с дортмундской Боруссией, Брюгге, Бейтаром. Прекрасные были соперники. Очень рад, что в моей карьере были такие противостояния.
– Расскажите о македонских болельщиках. Слышал, что атмосфера на местных стадионах царит ничуть не хуже, чем в Латинской Америке…
– Атмосфера в то время была непередаваемая. Сейчас, увы, поддержка не такая горячая. Правда, когда играет сборная Македонии, стадион всегда полный. На новой арене Филипп II Македонский собирается по 30 тысяч зрителей. Поддержка у национальной команды прекрасная. Наши болельщики очень любят футбол, а главное — ценят его и понимают. Как говорят в Македонии: из двух миллионов населения — два миллиона футбольных тренеров.
– Когда-то на одном из турниров в Украине инспектором УЕФА на матче был македонский специалист. Удалось с ним разговориться и спросить, как он относится к чемпионату бывшей Югославии и не против ли он, если этот турнир вернется. Он ответил, что однозначно бы этого хотел. Впрочем, многие балканские легионеры, игравшие в Украине, на этот вопрос отвечают резко негативно. А каково ваше отношение к подобному возрождению?
– Я лично хотел бы возвращения прежнего чемпионата Югославии. Это был по-настоящему сильный турнир. Но воплотить его в жизнь будет очень непросто. До этого пройдет еще много времени.
Срна, Девич и Билич-музыкант
– Когда вы попали в команду своей мечты — Хайдук, что из себя представлял чемпион Хорватии? Он был сильнее македонского?
– Хорватский футбол однозначно сильнее македонского. В тот год я мог оказаться и в бременском Вердере. Но, так получилось, что в этой команде пробыл всего одну неделю. Все уже шло к подписанию контракта, однако из-за некоторых технических нюансов продолжения не вышло. А тут как раз и подвернулось предложение из Хайдука.
– В Хайдуке в то время было очень много игроков, которые стали родными и украинским болельщикам: Плетикоса, Срна, Саблич… Как игралось в этом коллективе, ведь вы были единственным македонцем?
– Сказать по правде, иностранцу попасть в Хайдук очень сложно. Этот клуб делает ставку на своих молодых воспитанников. Не зря же у Хайдука самая знаменитая футбольная школа на Балканах, да и в европейских масштабах тоже. Школа богата талантами, и чтобы иностранцу попасть в команду, он, как минимум, должен быть в два раза сильнее местного игрока. Рад, что мне это удалось. Я играл там два года, в течение которых завоевал чемпионский титул и выиграл кубок.
– В той команде Хайдука выступал и Славен Билич. Удалось поиграть на поле рядом с этим мастером?
– Да, играли с ним вместе. Он тогда исполнял функцию либеро, играли мы в три защитника. Я был левым дефом, Саблич — на позиции стоппера. Очень рад, что довелось играть вместе с таким мастером, как Билич. Он ведь не только хороший футболист и тренер, но и замечательный человек.
– А еще Билич — музыкант. На свои выступления вас тогда не приглашал?
– У него действительно в то время уже была своя музыкальная группа. С приглашением, правда, как-то не сложилось.
– Многие из того состава Хайдука впоследствии перешли в украинский чемпионат. Какими они вам тогда запомнились? Например, Срна. Вспомните, каким он был в юности?
– Срна тогда был одним из самых талантливых игроков. Небольшого роста, он примерно в 16 лет сразу после юношеского футбола заиграл в первой команде. Правда, очень быстро получил травму. Больше месяца пропустил. Но потом успешно вернулся. Сразу было видно, что из этого игрока вырастет исполнитель мирового уровня.
– Дарио тогда играл не в обороне, а правого полузащитника или под нападающим?
– Действовал только в передней линии, в основном справа. Этот игрок способен закрывать всю бровку, а главное делать точные передачи. Вспомните хотя бы матчи Шахтера в Лиге чемпионов. Срна очень много времени в них проводит также и в работе на оборону.
– Вспомните, как проходили матчи с принципиальнейшим соперником Хайдука — командой Динамо (Загреб). Преимущество было на вашей стороне или загребцы выигрывали чаще?
– Случалось по-разному. Были и победы, и поражения. Это самое непредсказуемое в Хорватии «дерби». Но, разумеется, когда кто-то из команд играет дома, она автоматически становится фаворитом встречи.
– А есть ли ощутимая разница между хорватом и македонцем? Я говорю, прежде всего, о характере. Может быть кто-то более импульсивный, а кто-то более спокойный?
– Сходу и не найти принципиальных различий. Раньше была Югославия, она объединяла эти страны. Характером, темпераментом и менталитетом люди в целом похожи между собой. Иногда про нас говорят, что мы не хотим работать на поле. Это не совсем так. Скорее, пытаемся брать талантом, а не просто рутинной работой.
– Интересно, за счет чего же Балканы куют столько талантов? Может быть, секрет в детском футболе, а может всему «виной» погода, которая позволяет играть практически круглогодично?..
– У нас дети на улице целыми днями гоняют мяч. В школах сейчас организованы различные секции. Я сейчас живу в Бельгии. Здесь занимаются и мои дети. Им дают задание — получасовая пробежка. А мяч они практически не видят. И какой же из них тогда получится футболист? Главное – закончить школу, и работа уже гарантирована. У нас же к спорту отношение более фанатичное. Таланты есть везде: и в баскетболе, и в гандболе, и в теннисе.
– Как вы относитесь к натурализации футболистов, ведь многие югославские футболисты стали выступать за сборные других стран. За Украину играл Девич, за бельгийцев раньше выступал хорватский форвард Вебер…
– Девич — прекрасный футболист. И не беда, что у него не вышло заиграть в родной сборной. Вы посмотрите на состав: там играют футболисты из европейских грандов. Шансов пробиться крайне мало. Девич до Металлиста выступал в Волыни. Давайте будем откровенны: кто возьмет в сборную из Волыни, когда конкурент на его позицию — молодой игрок из Реала? Поэтому и он, и Вебер приняли верное решение.
Рыбалка со Скалой, донецкое освещение
– Вы говорили, что могли перейти в Вердер. А в каких еще зарубежных клубах могли оказаться перед переходом в Шахтер?
– Мой агент тогда предлагал на выбор четыре клуба. Это были немецкий Кельн, бельгийский Гент, австрийский Штурм, и четвертым вариантом как раз был Шахтер. Донецкая команда среди этих вариантов привлекала тем, что была самой прогрессирующей командой. Шахтер квалифицировался в групповой этап Лиги чемпионов, это тогда привлекало больше всего. Хотелось достичь с этой командой как можно большего. Это при том, что Кельн, к примеру, предлагал более выгодные финансовые условия. Так что я тогда сделал выбор в пользу прогресса, а не денег.
– Надо еще учесть, что в тот период Шахтер в Украине платил далеко не самые высокие зарплаты. Помню, был у них такой форвард, Штолцерс, и он получал 7 тысяч долларов в месяц. Ваша зарплата была примерно такой же?
– Конкретную сумму не назову, но сумма была больше 7 тысяч. Когда я пришел, самая большая зарплата в команде была у Агаховы. Примерно 15 тысяч долларов.
– Расскажите о вашем тогдашнем тренере Невио Скале. В Украине поговаривали, что в работе он был слишком мягким. Вам, с позиции футболиста, так не показалось?
– Сразу скажу: Скала — классный специалист, настоящий профессионал своего дела. Я думаю, мало кому удалось бы, как ему, за 6 месяцев построить команду. А потом еще и стать с ней чемпионами страны.
– А в личном плане, каким запомнился Скала? Говорили, у него был автомобиль Нива, а футболистов он приглашал готовить макароны…
– Запомнилось, как Невио приглашал игроков на рыбалку. Возле базы было озеро и там все, кто желает, могли отдохнуть с удочкой вместе с тренером.
– От Донецка в целом какие воспоминания остались?
– В Донецк я приехал в 2001 году. Первое, что отметил — город довольно большой. Конечно, не всё тогда было хорошо. То же уличное освещение оставляло желать лучшего. Но после 2006 года, когда я уже ушел из Шахтера, Донецк стал стремительно преображаться. В сравнении с тем, что было в 2001-м, это просто два разных города. Позднее я несколько раз приезжал в Донецк на семинар, и не переставал удивляться этим метаморфозам.
– Уже в то время в Шахтере появилась прекрасная тренировочная база. Вы большую часть времени жили на базе или все-таки в городе с семьей?
– Первые два месяца после перехода жил на базе. А потом уже постоянно жил в городе.
– С кем больше всего общались в Шахтере: с иностранцами или были друзья и среди украинцев?
– Ближе всего общался с Алиуцэ и ныне покойным Ассаном Ндиайе. Среди украинцев — с Ателькиным и Тимощуком. Ассан запомнился классным спортсменом, отличным парнем, который всегда шутил, поднимал настроение. Очень жаль, что его не стало.
– Были в Шахтере и еще два ведущих легионера — Окоронкво и Агахова. В Украине тогда много спорили об их уровне – особенно об Айзеке в плане оборонительных действий, соответствует ли он европейскому?
– Я думаю, что эти игроки были достойны такого звания, и не только европейского, но и мирового. Они это доказали играми за сборную, в частности на чемпионате мире.
– Какие воспоминания остались о Ринате Ахметове?
– Человек просто замечательный. Другого такого, беззаветно влюбленного в футбол, я не встречал. Когда он приезжал на базу, чувствовалось, что к футболистам он относится как отец. Ринат Леонидович переживал за все, что было связано с Шахтером. Не было и капли безразличия к жизни клуба.
Металлург, Металлист, Пранделли с Накатой
– Поиграв немного за Шахтер, вы намного дольше выступали за Металлург. Были еще варианты в нашей стране?
– Я бы назвал харьковский Металлист. После выступления в донецком Металлурге у меня было приглашение от харьковчан. А в сам Металлург попал так. Когда еще выступал в Шахтере, к нам на базу часто приезжал президент Металлурга Олег Артушевич Мкртчян.
Видимо, он обратил на меня внимание. И в один из таких дней он подошел и спросил: «Игор, хочешь играть в Металлурге?» Я согласился. Хотелось уйти из Шахтера. В этой команде я практически не выходил на поле. Только приехал, сразу усадили на «банку». Видимо, адаптация проходила тяжело, вот и не играл.
– У Металлурга не было столько болельщиков, как у Шахтера. Насколько это ощущалось, и важен ли вообще такой аспект для футболиста?
– Болельщиков действительно было меньше, но проблема еще заключалась в стадионе для Металлурга. Когда я пришел в команду, в пригороде (Макеевке или Горловке) как раз начали строить новый стадион. Мне кажется, будь у Металлурга та арена, зрителей собиралось бы минимум по 10-15 тысяч.
– Были ли шансы у Металлурга замахнуться на что-то большее, нежели бронзовые медали?
– При стремительно прогрессирующем Шахтере и постоянно державшим марку Динамо пробиться хотя бы на второе место и Металлургу, и Металлисту было очень сложно. Но и третье место при таких мощных соперниках для Металлурга, мне кажется, было сродни чемпионству.
– Тот Металлург запомнился большим количеством хороших легионеров. Это была хорошая работа селекционеров или же иностранцы ехали в Донецк, наслышанные про Шахтер?
– Думаю, и селекционеры не зря ели свой хлеб, и Шахтер уже хорошо себя зарекомендовал. Но, главное, что в Металлурге были прекрасные условия, как финансовые, так и инфраструктура.
– Вспомним еврокубковые выступления в составе Металллурга. Особенно запомнились матчи с Пармой — очень сильной на тот момент командой. Это были лучшие европейские игры в истории Металлурга?
– Матчи были потрясающими. До сих пор помню поименно всех, кто выступал тогда в Парме. Муту, Наката, Каннаваро… И нам удалось достойно сыграть с этим соперником. В Металлурге в том сезоне подобралась действительно мощная команда.
– А если сравнить ту Парму с дортмундской Боруссией, которой уступил Шахтер, какая из команд была сильнее?
– Однозначно сильнее была итальянская команда. Все ее футболисты постоянно выступали за свои сборные, а тренер Чезаре Пранделли позже возглавлял сборную Италии!
– Почему уехали из Украины? Не было вариантов продолжить карьеру в нашей стране?
– По контракту я должен был играть в Металлурге еще 6 месяцев. В разговоре с руководством клуба мне сказали, что шансов попадать в состав у меня теперь будет немного. Поэтому, если найду себе новый клуб, возражать не будут. В Металлурге же шла перестройка, вливалась «свежая кровь». Все это началось с приходом Дмитрия Селюка.
– Как по вашему, Металлург выиграл от работы с этим человеком или «бронза» уже была не тем достижением, на которой рассчитывали в команде?
– Из плюсов его работы можно отметить, что он привел в команду футболистов высокого класса. Один только Яя Туре чего стоит! Но чемпионом Металлург так и не стал. Да и кроме Яя, остальные футболисты мало чем себя проявили. Нужно ли им это было? В Металлурге их все устраивало. Условия контрактов были такие, которые никогда бы не предложили их прежние клубы.
– Какой из тренеров за период выступления в Металлурге был, по вашему, лучшим? С кем работалось приятнее всего?
– Тяжело сказать однозначно. Выделю, пожалуй, Семена Альтмана и Александра Севидова.
– В Украине были в шоке после прочтения биографии голландских наставников Металлурга. Фреш до этого тренировал только юниоров, а Каанен по прежней специальности так и вовсе торговец автомобилями. В работе это как-то проявлялось?
– Работать с ними было интересно. Каждый из голландцев знал и понимал футбол. Об этом можно говорить однозначно.
Серебренников и Ящук
– Кто был инициатором вашего переезда в Израиль?
– Благодаря агенту быстро нашли команду, подписали контракт. Конечно, в Израиле другой уровень футбола, чем был в Металлурге. Я там был всего несколько месяцев, а потом перешел в Бельгию.
– Ваша команда — Хапоэль (Петах-Тиква) — финишировала тогда пятой. А кто из команд диктовал в то время моду в Израиле?
– Однозначно — Маккаби (Хайфа). В ее составе тогда блистал Джованни Росси. В остальном, легионеры были не такие яркие, как в Украине. Вряд ли бы они приглянулись украинским клубам.
– Многие украинские футболисты, игравшие в Израиле, так или иначе сталкивались с финансовыми проблемами. У вас ничего подобного не возникало?
– Меня такие неурядицы по счастью миновали. Был контракт на 6 месяцев плюс 2 года. Выплатили все, что полагалось. Уехал со спокойной душей.
– Почему выбрали именно Серкль Брюгге? Скромная команда со скромным бюджетом. Приоритетным стал именно переезд в Бельгию?
– У этой команды было конкретное предложение. Они давали контракт на 3 года. Все это делал ради семьи, ради детей.
– Застали в команде Серебренникова?
– Он сначала был в Брюгге, а потом перешел в Серкль Брюгге. Играли вместе 4 года. Позднее в команду пришел и Ящук. Оба они большие профессионалы, отличные ребята. Кстати, Серебрянников тренировал бельгийский клуб Руселаре – это большое достижение, как для легионера, заслужить такое уважение в Бельгии, чтобы возглавить местный клуб. Как знать, может, еще поработаем с ним вместе.
– А правда ли, что Серкль Брюгге в те времена имел самый маленький бюджет в лиге?
– Когда я перешел, бюджет у клуба был всего 6 миллионов. Он действительно был самым маленьким среди остальных команд. При этом в Серкль Брюгее вовремя выплачивалась зарплата. Команда, несмотря на скромные возможности, добивалась хороших результатов. Четвертое место в чемпионате, доходила до полуфинала Кубка Бельгии. Состав, правда, формировался наполовину из своих воспитанников.
– Есть ли при таком принципе работы какое-то будущее у команды?
– Еще несколько лет назад мне стало понятно, что подход к развитию клуба нужно непременно менять. Бюджет тоже требует увеличения.
– Бельгия как страна нравится?
– Страна замечательная. Уже получил бельгийское гражданство.
– Как вам далось решение повесить бутсы на гвоздь, и что к этому привело?
– Главная причина — травмы. Мне оперировали оба мениска, случался и перелом ноги. Да и мотивация уже была не та. Возвращаться в 35 лет после травмы оказалось тяжело. После этого я сказал: все, спасибо, дальше уже не могу. А сразу после окончания карьеры пошел учиться на тренерские курсы.
– Многие бизнесмены, несмотря на очевидно скромный уровень бельгийского чемпионата, считают его перспективным, и говорят, что у него есть будущее…
– Живой пример — Серкль, который в своей истории трижды был чемпионом. У многих команд есть потенциал. Это касается и Украины. Нужно только его раскрыть, развиваться, расти.
– Давайте вспомним ваши 6 лет в составе сборной Македонии. Какой матч оказался самым памятным?
– Это был дебютный для меня матч — против Южной Кореи. Мне тогда удалось забить гол в ворота будущих участников чемпионата мира.
– Насколько мне известно, в сборной Македонии играют как македонцы, так и этнические албанцы. Как удается поддерживать в команде хороший микроклимат?
– Это же спорт. Политика здесь не играет никакой роли. Ребята выступают бок о бок, и думают только о футболе.
– А как вы оцениваете уровень македонской сборной на фоне остальных национальных команд бывшей Югославии?
– Приведу такой пример. Когда в 1993 году сформировалась сборная Македонии, ей тогда удалось разгромить Словению со счетом 4:1. У словенцев в то время практически ничего не было. Потом уже Словения вместе с другими сборными стала ощутимо прогрессировать. Разумеется, Хорватия и Сербия сильнее македонской сборной.
– Но вместе с тем, многие македонские футболисты преуспели за рубежом на клубном уровне. Значит, у македонского футбола есть будущее?
– Будущее есть однозначно. Если же вернуться к сборной Македонии, то ее главная проблема на сегодня — научиться играть с заведомо более слабыми соперниками. И не допускать таких казусов, как случился в матче с Андоррой.
– В чемпионате Украины играло не так много македонцев. На память приходят Богатинов, Грнчаров. Почему так мало?
– Причина в том, что уровень чемпионата Украины вырос. Чего не скажешь о македонских футболистах, выступающих в местном чемпионате. Уровень многих из них не дотягивает до того, что был раньше.
– Я вижу, что вы достаточно хорошо знаете украинский футбол. В будущем планируете и у нас поработать?
– Почему бы и нет? Я и сам бы не отказался от такой возможности. Язык я знаю, знаком и с менталитетом игроков, и с чемпионатом.
– Несколько слов о вашей семье. Будущие футболисты у вас случайно не подрастают?
– Старший сын занимается здесь в Бельгии футболом. Кстати, играет на той же позиции, что и папа — левого защитника. Сам на него не давлю. Тренируется три раза в неделю. Хочет ехать на тренировку — едет, не хочет — это его решение, я не возражаю.
Вопрос-ответ
– Лучший друг в футболе?
– Со всеми остались хорошие отношения.
– Главный матч в жизни, который до сих пор вспоминаете по-особенному?
– Чемпионский титул Хайдука 2001 года. Это был последний тур, матч против Вартекса, который мы выиграли — 4:1
– Самый памятный и любимый гол?
– В составе Македонии, в ворота сборной Южной Кореи.
– Если бы выбирали сейчас, выбрали бы профессию футболиста?
– Выбрал бы, не задумываясь.
– Будь у вас возможность выбирать карьеру, какой шаг отменили бы для себя?
– Возможно, не спешил бы с уходом из Шахтера. Хотя, и в Металлурге у меня все сложилось успешно.
– Каким вы хотите видеть себя через 5 лет?
– Главным тренером в Украине, Бельгии, где-нибудь в Европе, а может и в сборной Македонии.
– Назовите, что больше всего запомнилось за время пребывания в Украине?
– Как это ни парадоксально, но… грузинские тосты. А еще — украинская кухня. Вкус солянки запомню, наверное, на всю жизнь!
