Бонус 10 000 грн 2015 год в киевском «Динамо» пройдет под знаком 40-летнего юбилея громких побед столичного клуба на международной арене — завоевания Кубка кубков-1975 и Суперкубка. Распространено мнение, что в то время непобедимая «машина» Лобановского обходилась силами 12—13 футболистов, не знавших отдыха. Но были и такие исполнители, как Александр ДАМИН, выходившие на поле редко, но метко...
-В нынешнем году исполняется 40 лет со времени победы «Динамо» в Кубке кубков и Суперкубке. Александр Николаевич, частенько ностальгируете?
— Воспоминания о том времени самые приятные, так что да, бывает, ворошу старые архивы. Они довольно скромные — раньше пресса не так подробно, как сейчас, освещала соревнования. Нынешние СМИ делают из футболистов этаких космонавтов — в прежние времена такой культ личности мог быть применим разве что к ним! Как только появляется талантливый паренек — его качества расписывают так, будто он уже звезда.
Мы в свое время в дополнительной рекламе не нуждались: и так в народе пользовались популярностью, нас люди знали и уважали. Даже о таких величинах, как Олег Блохин, много не писали — все отдавали должное коллективным заслугам, и это правильно, я считаю. «Динамо» было сильно в первую очередь командной игрой. Нападающий может забить три мяча, но его усилия будут бесполезными, если команда пропустит четыре…
К тому же, всесоюзная пресса относилась к нам, киевлянам, ревностно: центральное место в газетах и журналах обязательно отводилось московским мастерам, мы же были где-то на задворках. Это, как говорится, был вопрос политический…
— Перипетии первого матча за Суперкубок в Мюнхене, который вы отыграли весь — от начала до конца, помните хорошо?
— А как же! Кадровая ситуация, в которой мы тогда оказались, — врагу не пожелаешь. Из-за травм не смогли выступить Мунтян, Онищенко и Матвиенко, а Веремеев отбывал дисквалификацию. В итоге для участия в поединке едва набралось 11 человек. Меня очень беспокоил голеностоп, но Валерий Васильевич даже слушать ничего не хотел: болит — не болит, надо идти в бой! Вите Колотову в процессе матча вообще рассекли ногу — кровь хлестала так, что проступала сквозь толстые бинты, а он ни в какую не хотел покидать поле. Да и некем было Витю заменить…
— Какая задача ставилась лично перед вами? Если судить по отчету о встрече, опубликованному в журнале «Футбол-Хоккей», вы очень часто менялись позицией правого полузащитника с Владимиром Трошкиным и уходили в линию защиты…
— Это общепринятые принципы взаимозаменяемости, футбольные азы. Ничего нового в мои обязанности в тот день не входило, а те же самые маневры мы с Володей проделывали вдвоем неоднократно и до этого, и после этого. И все же цена поединка была колоссальной, мы чувствовали высочайшую ответственность за результат. Учитывая, что матч проходил в гостях, в первую очередь следовало надежно отыграть в обороне. Ну и самоотдача, конечно, была на высшем уровне! Прежде всего, за счет нее мы и победили немцев.
— По воспоминаниям многих участников той встречи, в действиях игроков «Баварии» поначалу чувствовалась самоуверенность. А каким было настроение мюнхенцев после финального свистка?
— Я прекрасно запомнил выражения их лиц, полных растерянности и недоумения. Они не могли понять, что произошло. Совершенно очевидно, что такой прыти от «Динамо» они никак не ожидали. Не будем забывать, что против нас играли живые легенды — семь или восемь человек из того состава были действующими чемпионами мира и Европы. Беккенбауэр, Румменигге, Мюллер, Шварценбек, Майер — имена одно громче другого… Конечно, в Киев эти небожители приехали с совершенно другим настроем: если до первой игры они были самоуверенны, то на Республиканском мы их увидели наполовину обреченными.
— О нагрузках и жестких требованиях, которые выдвигал Валерий Лобановский, ходят легенды. Эти требования были одинаковыми для футболистов основного состава и игроков из ближайшего резерва?
— Никаких отличий не было. Подбор исполнителей у нас был таким, что любой мог выйти в «основе» и закрыть ту или иную позицию, в зависимости от тренерской установки. В то же время Лобановский досконально знал возможности каждого из подопечных, использовал научные данные. Фундаментом же нашего успеха являлось то, что мы представляли коллектив единомышленников. На него уже накладывались техника, тактика, колоссальная физическая готовность. Нагрузки, действительно, были впечатляющими. Если бы не они, то, наверное, каждый из нас на год-два больше провел бы в футболе, а здоровье было бы сейчас крепче. Смотрю, некоторые из моих партнеров с палочками ходят, многие болеют. Ничего не попишешь — таков спорт высших достижений, он не обходится без жертв…
— Как происходило ваше футбольное становление? Вы попали в «основу» «Динамо» еще при Викторе Маслове?
— Не совсем так. Виктор Александрович пригласил меня на зимние подготовительные сборы в 1970 году, которые проводились в Гаграх. Точнее, не только меня, но и моих однокурсников по динамовскому выпуску — Олега Блохина, Валеру Зуева, Витю Кондратова. Начиная с 1963 года, наша четверка прошла все ступени футбольного обучения. За это время мы с юношеской командой не проиграли ни одного соревнования. И меньше трех мячей в одном матче обычно не забивали… В 1970-м был, кажется, первый случай в истории динамовской школы, когда в первую команду взяли одновременно сразу четырех человек.
— Так и тянет провести литературные аналогии между вашей дружной четверкой и персонажами Дюма — д'Артаньяном и тремя мушкетерами. За пределами поля вы дружили?
— Такой тесной дружбы, как в кино показывают, не было. К тому же, мы все из разных районов: Блохин — с Чоколовки, Зуев — с Лукьяновки, Кондратов — из Дарницы. А я ездил на тренировки издалека — из Пущи-Водицы, которая в то время считалась далеким пригородом.
— Сколько времени уходило на дорогу?
— Полтора часа — в один конец. Хотя вообще это целая история… Поскольку рос без отца, а мама работала с раннего утра и до поздней ночи, я находился на воспитании дедушки и бабушки. Они меня на тренировки не отпускали ни в какую! Приходилось убегать: сумку с формой и кедами выбрасывал через форточку, а сам тихонько во двор выбирался — и поминай как звали. Под ночь возвращался обратно — голодный, уставший… Меня отчитывали, но на следующий день ситуация повторялась.
Должен сказать, что до определенного момента я еще и активно занимался беговыми лыжами, посещал соответствующую секцию также при школе «Динамо». Однажды одно занятие наложилось по времени на другое, и футбольную тренировку я пропустил… Так мои тренеры — Виталий Голубев и Александр Леонидов — приехали ко мне домой в Пущу, чтобы серьезно поговорить с дедом. Убедили его, что у меня есть футбольный талант и что занятия запускать не следует. После этого меня уже не запирали.
Только перед лыжным тренером — Еленой Сергеевной Крутиловой — было очень неудобно. Мне ведь и красивый синий комбинезон перед этим выдали, и лыжи самой модной на то время марки «Эстония». Голубев сказал: «Не волнуйся, принеси всю экипировку к нам, мы сами передадим». Я так и сделал, но чувство стыда перед Еленой Сергеевной еще долго не проходило. Помню, я уже был игроком «дубля» «Динамо», и все равно приходилось от нее прятаться. А помирились десятилетия спустя, когда я выступал за команду динамовских ветеранов (улыбается). В общем, в какой-то статье очень правильно написали: Дамин в футбол «заехал на лыжах»!
— Голубев и Леонидов — один из самых ярких тренерских дуэтов за всю историю динамовской школы. Они, говорят, потрясающе дополняли друг друга…
— Да, каждый из них владел определенным набором качеств, а вместе они составляли очень эффективный тандем. Александр Васильевич Леонидов был в большей степени теоретиком, а Виталий Михайлович Голубев — легендарный защитник 50-х — практиком. Он мог показать любой технический прием, а об акробатических трюках молодого Голубева ходили легенды. Он научил меня удару через себя. У нас на «Динамо» был небольшой гимнастический зал, и там мы отрабатывали технические приемы. Подстилали маты и часами тренировались. По человеческим качествам Виталий Михайлович был мягче, а Александр Васильевич, наоборот, строже.
— Уже в то время было заметно, что Блохин среди всех воспитанников — самый талантливый?
— Олег брал свое в основном за счет сумасшедшей скорости. В этом компоненте с ним не мог поспорить никто. Когда соревновались на дистанции 60 метров, было ощущение, что я стою, а бежит только он… Перемещался он быстрее футбольного мяча. Уже в более поздние годы к своей суперскорости он добавил и другие важные качества, которые позволили ему вырасти в великолепного мастера. Одного таланта здесь мало, нужно еще огромное трудолюбие…
— Вернемся к тому, как вас перевели из футбольной школы в первую команду. Вам ведь с ходу закрепиться в ней не удалось?
— Дебютировал в основном составе 1 июня 1970 года в Ворошиловграде в кубковой игре против местной «Зари». Мне было тогда 17 лет. Однако в 1970-м и 1971-м я все же намного чаще выступал за «дубль». Благо уровень второй команды был не намного ниже, чем уровень «основы». Тот же Маслов не пропускал, насколько я помню, ни одного поединка дублеров — работе ближайшего резерва он уделял очень большое внимание!
— Журналисты того времени писали о ваших качествах: «Дамин — мобильный, выносливый и техничный игрок, много и полезно действует в подыгрыше партнерам. Умело играет персональную опеку соперников… »
— Наверное, все правильно. Не сказал бы, что я владел такой уж филигранной техникой... Работал с мячом на определенном среднем уровне. В динамовской школе я вообще-то начинал играть на позиции нападающего. Со своим невысоким ростом я был не совсем типичный форвард, зато мы с Олежкой Блохиным удачно дополняли друг друга. Однако повзрослев, передвинулся ближе к своим воротам. Лобановский обычно ставил меня на правый фланг — я у него мог сыграть и защитника, и крайнего хавбека.
— Реализовать себя в футболе полностью вам все-таки не удалось? В том числе из-за травм?..
— Знаете, у каждого судьба по-разному складывается. Кому-то везет больше, а кому-то — меньше. Лично мне не подфартило. На сезон-1974 возлагал большие надежды: прошел с командой все зимние сборы без замен. В Гаграх полтора месяца месили грязь, проводили по две-три тренировки в день — это вам не Испания... В первых двух официальных матчах тоже выходил в основном составе, но во второй игре против донецкого «Шахтера» я получил тяжелую травму мениска. В футболе этот год был для меня потерян. Спортсмены, оказывавшиеся в подобной ситуации, меня поймут: было очень обидно!
— После того как поправились, почувствовали, что Лобановский по-прежнему на вас рассчитывает?
— Конечно, выходил на поле я не регулярно, но время от времени получал игровую практику. Завоевал с «Динамо» золото чемпионата страны 1975 года, выиграл Кубок кубков, Суперкубок Европы... Да и в весеннем чемпионате 1976 года, когда сборная СССР, большей частью составленная из футболистов «Динамо», уехала на Олимпиаду в Монреаль, наш условный второй состав выглядел очень достойно. Помню, даже обыграли в Ереване местный «Арарат», что в то время не удавалось почти никому в Союзе. Все это доказывает, что у «Динамо» в то время было практически два равноценных состава. Нынче это норма для ведущих клубов Европы.
— Почему все-таки во второй половине 1976-го вы перебрались в «Зенит»?
— «Основа» вернулась с Олимпиады, и я вновь перестал попадать в число первых 11-ти. А играть хотелось! Лобановский это понимал, потому и разрешил подыскивать новую команду. Уже на следующий день после того, как он дал добро, из Ленинграда мне позвонил Герман Зонин, главный тренер «Зенита». В этом коллективе я был на хорошем счету, все время играл. Но в 1979 году бразды правления командой принял Юрий Морозов, взявший курс на резкое омоложение состава за счет местных воспитанников.
Я перешел в одесский «Черноморец», который тренировал Анатолий Зубрицкий. Впрочем, с ним взаимоотношения не складывались — в Южной Пальмире провел лишь год. Затем был никопольский «Колос», которым руководили теперь уже легендарные Владимир Емец и Геннадий Жиздик.
А закончил карьеру я в «Днепре», где также оказался под началом этих великих специалистов. Они доверили мне капитанскую повязку, и я провел в составе днепропетровцев два очень хороших сезона. Однако, к сожалению, автомобильная авария в конце 1982 года помешала реализовать дальнейшие планы — я не так пострадал физически (была раздроблена челюсть), сколько психологически. В следующем сезоне, уже без меня, «Днепр» стал чемпионом. Опять-таки — судьба... Сейчас я понимаю, что лет пять я не доиграл...
— Сын — Александр Александрович — пошел по вашим стопам и тоже стал футболистом. Насколько успешным?
— Он, как и я, играл на позиции полузащитника, иногда — защитника. Выступал за киевскую «Оболонь», молдавский «Нистру», в составе которого стал бронзовым призером страны. Затем вернулся в Украину — играл в никопольском «Электрометаллурге», «Крымтеплице» из Молодежного. Теперь он закончил карьеру и уже не связан с футболом.
— Александр Николаевич, долгие годы вы являетесь стабильным игроком команды ветеранов киевского «Динамо». Какой у вас стаж в этом коллективе?
— Выступаю в нем с 1984 года по сегодняшний день — получается, три с лишним десятилетия! За это время объездили весь еще на то время Советский Союз, вдоль и поперек исколесили Украину. Наверное, нет уже на карте нашей страны такого населенного пункта, где мы не побывали и не играли в футбол. Раньше частенько выезжали за границу, сейчас, к сожалению, таких выездов меньше. «Динамо» ведь всегда было узнаваемой маркой, визитной карточкой отечественного спорта.
— В нынешнем коллективе вы самый возрастной футболист?
— На год старше меня Сергей Кузнецов. Мы с ним, получается, главные корифеи. Хотя еще несколько лет назад с нами на поле выходили настоящие легенды — Хмельницкий, Серебряников, Биба, Трошкин, покойный Рудаков... Благо наши матчи и сейчас еще собирают полные стадионы, зрители нас любят. И я, пока мои ноги ходят, карьеру заканчивать не собираюсь. Футбол — это моя жизнь.
Юрий Трохимчук
