Бонус 10 000 грн Увидел свет апрельский выпуск журнала «Шахтер». А мы тем временем предлагаем вашему вниманию эксклюзивное интервью с наставником «горняков» Мирчей Луческу, опубликованное в предыдущем, мартовском номере клубного издания.
В последнее время «Шахтеру» пришлось несладко. Страну разорвал политический кризис. Весенняя часть чемпионата вовремя не началась. Команда вылетела из Лиги Европы. Плюс в автокатастрофе игроки потеряли коллегу… Надо сделать выводы и как можно скорее забыть этот период. Но только после того, как анализ происшедшему даст главный тренер «Шахтера».
Тема закрыта!
– Мистер, вы впервые столкнулись с явлением, когда политика сказывается на чемпионате?
– Не хочется обсуждать политику… А что касается спортивной составляющей – да, был очень сложный период. Профессионально мы все свои обязанности в течение этого времени выполняли. Но тренироваться без официальных матчей психологически очень сложно – устаешь. Должна быть постоянная направленность на игру, подготовка к конечной цели – матчу. Трудно начинать все сначала и в плане энтузиазма, и в плане физических усилий, которые, кстати, очень большие. У нас был хороший период в январе и начале февраля – товарищеские матчи, турнир в Израиле. Сложнее стало, когда мы играли в Лиге Европы. Тогда уже начали возникать вопросы: проводить чемпионат или нет? К счастью, сейчас решено его продолжать – уверен, это положительно скажется на всех. Я искренне верю, что футбол поможет стабилизировать ситуацию в стране. Людям нужно что-то положительное, чтобы отвлечься от политики! И в Украине, и в других странах, когда случаются какие-то политические проблемы, все новости заострены только на них, все только об этом говорят. Общество зацикливается на полемике. А с началом чемпионата, с возобновлением матчей люди наверняка вернутся к дискуссии о футболе, эксперты снова заговорят о нем. Хочется, чтобы общество хоть немного переключилось на другие темы, на другую волну. Я с самого начала говорил, как важно начать чемпионат. Разница между политикой и спортом такова: в первом случае споры выплескиваются на улицы, во втором – все ограничивается анализом на телевидении и разговорами. В политике, к сожалению, каждый хочет быть во главе. И это приводит к столкновениям. В футболе же каждый болеет за свою команду, что выливается просто в выражение эмоций. Закончилась игра – и люди спокойно возвращаются домой, пусть даже бурно обсуждая ее итог.
– Вы приняли решение не вывозить команду за границу. Почему именно так? Это психологическое решение?
– Изначально планировалось продолжить чемпионат 16 марта с игр 19-го тура. Я же предложил – и сейчас меня за это критикует канал «2+2» – те два матча, которые не сыграли, просто перенести на другие даты, а стартовать в весенней части с того тура, который должен был проводиться в этот день по плану. Таким образом мы бы демонстрировали, что все идет своим чередом, ничего страшного не произошло – просто из-за форс-мажорных обстоятельств мы начинаем не с 19-го, а с 21-го тура. Это тоже политический момент! Могу ответственно сказать: все решения, которые я принимал в это время, были ориентированы на благо Украины, на стабильность в стране, на нормализацию жизни каждого украинца. Я не принял ни одного решения, которое могло бы заставить кого-то усомниться в том, что здесь все в порядке! Некоторые тренеры отправляли своих игроков на недельный отдых. Кто-то разрывал контракты, демонстрируя, как им тяжело в Украине. Я же старался показать, что у нас все в порядке, что мы живем нормальной жизнью. Да, в отдельных клубах имело место давление от некоторых игроков с прицелом на то, чтобы на несколько дней их распустить. Но я сразу пресек подобные разговоры! «Шахтер» остался в Донецке и продолжил готовиться. Я понимал, что, когда будет принято решение о продолжении чемпионата, мы должны быть максимально готовы, потому что наши болельщики ждут от нас многого.
– В сложившейся ситуации активизировались агенты. Вокруг игроков «Шахтера» и вас лично тоже было оживление? Переманить не пытались?
– Я эти темы закрыл сразу! Конечно, момент сложный, деликатный. Но я в первые же дни кризиса поговорил об этом со своими игроками. В такой ситуации видно, кто мужчина, профессионал, кто несет ответственность, у кого есть характер. Слабые уходят в сторону. В этом смысле между мною и футболистами было понимание, поэтому никто даже не посмел обращаться с подобными вопросами. Я высказал свое мнение и придерживался его на протяжении всего этого периода. Да, футболисты приходили ко мне, расспрашивали в целом о ситуации. Я убеждал их, что все будет в порядке, что это момент, через который нужно пройти. Конечно, был тяжелый период, я этого не отрицаю. И сложности еще не закончились. Но очень многое зависит и от нас в том числе, от нашего поведения, от наших мыслей. Мы должны интерпретировать такие моменты не только профессионально, но и пропускать через свою душу. Нам было здесь хорошо на протяжении всего времени. А сейчас, в тяжелый момент, мы должны правильно реагировать на случившееся, собраться. Мы исходили именно из таких соображений и продолжали работать.
Традиции не исчезают
– Исчез «Арсенал», непонятна судьба «Таврии», «Севастополя». «Черноморец» поплыл. В «Металлисте» что-то происходит. Может, пора активизировать идею объединенного чемпионата?
– Это необычный год. Мы должны довести этот чемпионат до конца. Потом нужно будет сделать глубокий анализ, естественно, на уровне руководства ФФУ. Должны быть другие отношения между федерациями, городами, клубами, потому что люди нуждаются в футболе, в спорте. Это однозначно. В такое сложное время – тем более. Необходимо искать какие-то методы, поддерживать проблемные клубы не только в лице одного человека – его президента. Потому что у собственников клубов сегодня в бизнесе все может быть хорошо, а завтра вдруг могут появиться проблемы. И тогда клуб исчезает. Это плохо. И город, и регион, который представляет эта команда, должны тоже за нее отвечать.
– Вы говорите о муниципальной поддержке?
– Да, к этому я веду мысль. Подобные проблемы были и в Румынии. Исчезали очень важные команды. Половина клубов пропала, появились новые, которые за год добивались определенных результатов, а потом также уходили в никуда. Увы, муниципалитеты не понимали, что надо помогать клубам с историей, традициями – хотя бы в течение какого-то периода, пока ситуация у них не наладится. То же самое произошло с «Кривбассом». Нельзя, чтобы команда с традициями просто взяла и исчезла! Ответственность также лежит на людях, которые окружают этот клуб, ему нужно помочь выжить. Надо поддерживать бренд. Не должно быть такого, чтобы многие годы над этим брендом работали, раскручивали его – и вдруг в один момент он просто перестал существовать... Если у нас нет истории, мы ничего собой не представляем. Наверное, должна быть такая программа на уровне руководства страны. Исчезнуть очень легко, все может в один момент просто рухнуть. Как, например, «Черноморец». В Одессе построили очень красивый стадион, сделали все возможное, чтобы он заполнялся на каждой игре, создали хорошую команду. В этом году они, в принципе, могли бы биться даже за чемпионство! Сыграли очень хорошо в Лиге Европы, победили «Эйндховен», что было нелегко. И вдруг в один момент… Теперь вообще неизвестно, что будет с командой. Не думаю, что у такого города, как Одесса, нет потенциала для поддержки команды в тяжелый момент. Нужно помочь «Черноморцу» пройти через это. В Украине у спорта нет такого сумасшедшего имиджа, как в Европе. В других странах многие футбольные команды содержатся за счет телевидения, телетрансляций, спонсорства, рекламы. Здесь такого нет. В Украине, к сожалению, пока не дошло до этого. Все надеются на одного человека – на бизнесмена, который содержит клуб, который взял на себя ответственность. Но ведь и в бизнесе бывают спады. Футбол не должен от этого зависеть. Очень печально, очень жаль.
– Вернемся к «Шахтеру». Команда вылетела из Лиги Европы. Что произошло? С того дня уже прошло какое-то время, эмоции улеглись, можно сделать выводы «холодной головой»...
– Я придерживаюсь того же мнения, которое озвучил на пресс-конференции. Не хотел бы опять говорить. Может быть, ожидал большего от футболистов, которых я выставил на тот матч. От некоторых из них! От Кривцова, Степаненко – они совершили серьезные ошибки. Что касается организации и соблюдения нашего стиля игры, я ни в коем случае их не обвиняю, но в некоторых моментах нужно было действовать совсем по-другому. Я доверил им место в составе в таком ответственном матче, как с «Викторией». Не думаю, что они до конца справились. Да, момент невезения, судейства… Плюс наша расслабленность в самом начале матча, когда мы могли спокойно решить все в первые 15 минут. Это ощущение придало нам ложную уверенность, будто мы в любой момент сможем изменить ситуацию, забить. Настолько большое преимущество было, что, видимо, никто не сомневался… Плюс два рикошета – это слишком. Все было против нас в этот день. Но хочу сказать, что мы, наверное, проиграли не в Донецке, а в Пльзене. Нам нужно было побеждать с разницей в два-три мяча. Меня тревожила эта ничья 1:1. Все, видимо, подумали, что мы здесь легко разберемся. Как бы ты ни готовился к этому матчу, но в голове у каждого футболиста наверняка была мысль, что в любом случае мы эту команду пройдем! Даже при счете 0:2, думаю, все были уверены, что мы сможем добиться положительного результата. Но время шло, продолжалось невезение, мяч в ворота никак не попадал. Появились нервозность, паника – все вместе это привело к тому, что ничего не получилось. Были у меня и беседы с нашими футболистами, которые постоянно твердили о том, что мы дойдем чуть ли не до финала Лиги Европы. Так могут говорить болельщики, но не игроки! Нужно понимать, что в футболе все может случиться. А это была уже не уверенность, а самоуверенность, которая может привести к расслабленности, что и произошло. Плюс я внушил им уверенность! Кроме того, моя ошибка, наверное, была в том, что я дал возможность сыграть пяти новым футболистам. Хотя, с одной стороны, это было оправданно: нужно было менять двух исполнителей, которые не могли участвовать, – Ракицкого и Фреда.
– Не могу не вспомнить еще одно тяжелое событие для «Шахтера» в феврале – смерть Майкона. Вы разговаривали с командой по этому поводу?
– Очень деликатный момент, сложный. К сожалению, мы задумываемся над какими-то вещами только тогда, когда это уже произошло, когда человека не стало. По большому счету, профессионал не мог в четыре утра где-то проводить время. Футболисты должны, в первую очередь, сами выстраивать свою жизнь, соблюдая режим, думая о своей семье… Когда человек, который был с тобой рядом, уходит, всем очень больно, мы все теряем частичку себя. Очень печально, очень жаль. Больше даже сказать сложно… Клуб в лице президента сделал максимум, что было возможно в такой ситуации – принял решение выплатить контракт Майкона до конца. Хотя ошибка игрока здесь очевидна, клуб пошел навстречу и решил поддержать его родных. Во многом это было сделано для того, чтобы бразильцы поняли, как их ценят даже в настолько сложных ситуациях. Чтобы они чувствовали, что в Донецке у них колоссальная поддержка и что они могут рассчитывать на помощь в тяжелые моменты. Донецк и Донбасс их любят. Наверное, это почувствовал каждый из бразильцев, которые здесь играют.
