Бонус 10 000 грн Во 2-й части интервью для рубрики «лихие 90-е» экс-президент «Борисфена» рассказывает, как познакомился с Брагиным, чуть не поссорился с Григорием Суркисом, а так же как оказался участником первого в украинском футболе признанного договорного матча.
- Игорь Капитонович, коллеги писали, вы немного ошиблись, заявив, что с нуля выведете "Борисфен" в "вышку" за пять лет. На самом деле через семь лет у вас была команда, которую вы сами и воспитали...
- Именно через пять лет, как я и сказал, мы пробились в "вышку". За пять лет до этого я собрал команду и спросил: "Будем ли заявляться во вторую лигу?" Сначала мы играли на область по юношам, потом по взрослым, а уже потом пошли во вторую лигу. У нас большинство игроков было 1981 года рождения, и вышло ЧП, которое, не знаю, случалось ли в футболе вообще. Просто нонсенс! У ребят выпускные экзамены, а нам играть матч. В результате "Борисфену" пошли навстречу - перенесли тур во второй лиге.
- Как вы их так набрали молодежь, что большинство одного года "выстрелили"?
- Семь-восемь человек было из одного класса, тренировал их Виктор Вареница. Тогда еще Коля Павлов сидел без работы, и я его просил приезжать - быть тренером-консультантом.
- За счет чего финансировался клуб?
- За три года в футболе я набрался опыта и понимал, как он может функционировать. Мне удалось выйти сначала на заместителя губернатора, а потом и на самого губернатора Киевской области. Заявил прямо: чтобы развивать спорт, нужны деньги, но раз денег нет, я знаю механизм, как их найти. Показал свой бизнес: это энергетика, я занимаюсь продажей, добычей газа и поставкой электроэнергии, нефтепродуктов. Я так и сказал, что мне для сотрудничества нужны аэропорт "Борисполь", Облэнерго и другие предприятия, расположенные на территории Киевской области. Уроченко Иван Афанасьевич - человек, который отвечал за спорт в области, поддержал мою идею. Я очень рад, что нас с ним свела судьба. Мне удалось договориться о встрече губернатора с первыми лицам главных в области структур. Пришли первые лица, это было очень важно. Потому что, если бы собирал зам зама, то сотрудничества не вышло, поскольку они ничего не решают. А тут были все самые главные. Губернатор Засуха встал и сказал, что Киевская область заинтересована в создании своей футбольной команды, в которой должны играть молодые местные ребята. И начинает поднимать каждого из руководителей, чтобы узнать их мнение по этому поводу.
- Они не могли отказаться?
- Все были шокированы! Все поддержали мою идею. Ко мне подошел генеральный директор аэропорта "Борисполь" Шматко Николай Павлович и сказал, что у меня все получится. Это собрание было толчком к созданию клуба. Дальше у меня был разговор с руководителями объектов. Удалось объяснить, что денег не нужно, просто надо, чтобы вы у меня покупали газ, электроэнергию, я даю поставки топлива на аэропорт. Кстати, потом еще говорили, что "Борисфен" все забрал себе, негде в области заработать. Очень важно, когда у области есть руководители грамотные и понимающие. В аэропорту работал Николай Павлович Шматко - за него, наверное, весь аэропорт пошел бы, настолько уважали. Он сказал мне, что подпишет со мной договор по газу, электроэнергии, но я, помимо футбольного клуба, должен был спонсировать волейбольную команду.
- Работа с аэропортом была настолько прибыльным бизнесом?
- Удавалось держать футбольную и волейбольную команды. В высшей лиге у меня был самый скромный бюджет - 3,5 миллиона долларов. Когда мы заняли шестое место, я смеялся. Говорил президенту запорожского "Металлурга" Межейко: "Витя, мне бы четверть твоего бюджета, я бы вышел в еврокубки, а не так, как ты, каждый год борешься, чтобы остаться в высшей лиге". Мне с таким бюджетом удалось обойти команды, у которых бюджет был порядка 30 миллионов. Я понимал, чем занимаюсь, и любил футбол. Ходил на каждую тренировку.
- Говорят, тренировались на школьном стадионе?
- Правда. Было и такое. Когда Юра Максимов вернулся из Германии и играл у нас, он удивлялся: "Капитонович, как мы можем на таких полях тренироваться?"
«ПУБЛИЧНО ДОГОВОРНЯК НЕ ПРИЗНАЛ, ЭТО БЫЛА КЛАНОВАЯ ВОЙНА»
- Когда вы второй раз создали "Борисфен", ваш клуб сыграл первый в истории украинского футбола матч, который впоследствии был признан договорным (игра с "Полесьем" 19 апреля 2002 года. - Прим. авт.). Было сказано, мол, вы признались в договорняке, что очень несвойственно для нашего футбола и наших функционеров. Почему сознались?
- Ситуация была очень интересная. Я рассказал как-то об этом матче Григорию Михайловичу Суркису, что произошло и как оно было. Он спросил: "Так что, на тебя блатные наехали?" Я ответил: "Та не блатные, а воры". Потому что нужно было, чтобы один клуб вышел в высшую лигу. Мы его не сдавали, а просто поставили молодой состав. Суркис спросил, неужели я не мог ему позвонить.
- "Польсье" рвалось в высшую лигу?
- Да. Зая Авдыш подставил меня под других людей, мы с ним встретились, а там были люди, которые говорили со мной языком ультиматумов. Они начали меня пугать. Я подумал: зачем мне все это нужно? Так самое интересное, что Авдыш, скорее всего, сам пошел и все это рассказал.
- Суркису?
- Другим людям, до Суркиса это потом все дошло. Григорий Михайлович мне позвонил, а ему сказал: "Что ты мне рассказываешь, это ты когда ко мне звонишь, мы говорим, а когда я звоню, то охранники трубку подымают". Мне кажется, он неправильно поступил. У них пошла война с Равилем Сафиулиным и "Шахтером". И вот меня на совете ПФЛ поднимают с вопросом, был или не было договорного матча. А что я мог сказать? Суркис начал спрашивать, чего это я стесняюсь. То, что нужно, он уже и так знал, больше мне нечего было сказать. Вот такая борьба была.
- Вы публично признали договорняк?
- Публично я ничего не признавал. Мы вели 1:0 и проиграли 1:2. Задачи у нас не было, на следующий год мы вышли в высшую лигу. Этот матч признали договорным, потому что шла война между кланами, и "Полесье" относилось к донецкому клану. Именно из Донецка шло финансирование этого клуба. Война шла серьезная. Когда Сафиулин стал главой ПФЛ, Суркис давил его, и Ахметов помог - "сделал" Равиля народным депутатом. Тогда он стал разговаривать с Суркисом на равных. Шла война кланов, и я просто попал под эту раздачу.
- Вы не пытались объяснить людям от "Полесья", что в эти игры не играете?
- Разговор был очень простой. Мне начали говорить, вот там Алчевск тебе потом отдаст. А я спросил, почему они напрямую с Алчевском не решают вопрос? Ведь это тоже были "донецкие". В один момент я психанул, потому что уж очень велико было давление. Начались звонки от конкретных людей с угрозами моей семье.
- Криминальный мир был близок к футболу?
- Это все история, это происходило. В том мире было много бывших спортсменов. Мы как бы вкладывали в спорт, и нас уважали. Вот еще одна история. В Ровно футбольным клубом руководил некто Коротков, мы двоих футболистов оттуда пригласили к себе в команду. И вот, мы на ЦСКА тренируемся, а он прислал людей, чтобы забрать игроков. У нас был и футболист Сукиасян, а он общался с соотечественниками из банд. Он звонил мне перепуганный, боялся, что будет дальше. Такие времена были. Позвонил своим землякам, которые моментально приехали и решили вопрос. К этим футболистам никто близко больше не подходил.
«ПОСЛЕДНИЕ СЛОВА БРАГИНА: «А КАК ВЫ С СУРКИСОМ?»
- Как случилось так, что у вас сложились очень теплые отношения с бывшим президентом "Шахтера" Ахатем Брагиным?
- В 1994 году тренер национальной сборной Анатолий Коньков позвонил мне и предложил игрока - Андрея Федькова. "У Мишки (Фоменко. - Прим. авт.) он станет хорошим футболистом", - сказал Коньков. Мы подписываем с Федьковым контракт, даем ему подъемные, собираемся его заявлять. А федерация его не заявляет, начинаем выяснять, что к чему. А потом оказывается, что у него подписан контракт с "Шахтером". Сафиулин, будучи вице-президентом "Шахтера", в Кременчуге где-то после матча на улице подписывал с ним контакт. Хотя в тот момент у него был еще действующий договор с "Кремнем". Получается, у него два контракта, и заявить его нельзя. Раздается мне звонок: "Добрый день! Меня зовут Александр Сергеевич Брагин, я президент донецкого "Шахтера". Я хочу решить с вами вопрос по Федькову". Я извинился, сказал, что мы подписали контракт, заплатили за него деньги. Но в такой ситуации его никто не мог заявить. Проходит пару дней, и я набираю Брагина: "Александр Сергеевич, футболист молодой, глупый, подписал два контракта, и его могут заслуженно дисквалифицировать. Но он хочет играть за нас". Я позволил себе предложить Брагину назвать сумму денег, чтобы мы заплатили за игрока и заявили. Президент "Шахтера" ответил, что копейку за него не заплатил и с нас ничего не возьмет.
- Вас это удивило?
- Брагин еще больше удивлял меня позже. Он предложил, чтобы Федьков играл в "Шахтере" полгода, ведь они выступали в еврокубках. После чего должен был перейти к нам. Брагин пригласил меня на игру с "Брюгге". И вот прилетаем с Димой Злобенко на игру чартером. Сафиулин нас встретил, посидели в ресторане. Как сейчас помню, стадион "Шахтер", стояло бронированное стекло в вип-ложе, где также стоял Щербань, тогдашний губернатор Донецкой области. И тут идет Брагин с охраной, она вокруг него веером ходила. В ложе также был Анатолий Коньков, он его очень любил. И Коньков представляет нас Брагину: "Это "Борисфен" - Ковалевич и Злобенко". И как сейчас помню, он подвинул Щербаня и посадил рядом с собой меня, Злобенко и Банникова.
- Федьков в том матче играл?
- А как же, даже мяч забил. Сыграли 2:2. После матча едем в ресторан. Сидели за столом - я, Злобенко, Банников и Сафиулин. Все очень скромно себя вели. К Брагину подходят спросить, можно ли оркестру играть - и по отмашке пошла музыка. Сафиулин был близок с Брагиным. Он ведь как в футбол попал? Его родная сестра была женой Брагина, и когда тот стал президентом "Шахтера", Равиль работал санитарным врачом. Так вот, после матча мы мило пообщались и разъехались. Нас поселили в старенькой гостинице на месте нынешнего отеля "Донбасс Палас". И вот сижу утром, в 8 часов стук в двери. Зашел директор гостиницы и говорит, что со мной по телефону хочет поговорить Брагин. Я взял трубку: "Прошу прощения, узнал, куда вас поселили (он был недоволен, в насколько скромном номере мы жили), мне очень неудобно, стыдно, я хочу вас провести. Когда вы улетаете?" - такими мы были слова президента "Шахтера". Улетали мы в 9 утра, было неудобно, чтобы нас провожали. Брагин сказал, что Коньков устал и останется у него, а он приедет в аэропорт.
- У него был большой кортеж?
- Два стальных "Мерседеса" с одинаковыми номерами и в районе тридцати-сорока "девяносто девятых" "Жигулей". Нужно было видеть этот кортеж Он остановился на переулке, и тут выходит из машины Брагин - причесочка, худощавый: "Спасибо, что подождали!" Троллейбус не мог развернуться из-за кортежа, а все остальные машины, которые приехали в аэропорт, милиция загнала на стоянку. "Я хотел бы, чтобы вы остались", - сказал Брагин. Он повез нас на свою дачу. У него там была голубятня, проходя мимо нее, он рассказал, что голуби ему жизнь спасли. И рассказал историю, как он куда-то выходил из дома и, проходя мимо голубятни, остановился посмотреть. И голуби сели ему на руки - один, второй, а охрана увидела непонятную машину, и началась стрельба. Многие упали и так и не встали. Если б не голуби, его бы застрелили. У него после того осталось ранение. Побыли у него на даче, и он нас провожал до самолета. Последние слова: "А как вы с Суркисом?" Это было за две недели до его гибели. Я вел к тому, что на конфликте с Федьковым мы нашли компромисс и подружились. Человек с большой властью понимал, что ни копейки не вложил в этот трансфер. Как же он нас принимал, ведь в нас увидел своих футбольных друзей!
- Так потом и оказалось. Вы ж не просто так для них уступили свое место в еврокубках?
- Мы когда только в "вышку" зашли, сразу заняли четвертое место и должны были играть в Кубке Интертото. А "Шахтер" финишировал на восьмом месте. Фоменко сказал: если мы хотим выиграть чемпионат, то нам Интертото не нужен. Мы отказываемся при условии, что там будет играть "Шахтер". Я видел, как Брагин хочет команду создать, и то восьмое место ничего не означало. Их тогда заявили, и я понимал, что у "Шахтера" большое будущее.
«КАК МАТВИИВ ПРЕВРАТИЛСЯ В МУФАМБУ, А ЧИДИ УКРАЛ КВАРЦЯНЫЙ»
- Роман Григорчук рассказывал историю о том, как разъяренные болельщики в Шепетовке бросили дымовую шашку в комнату арбитра. Какая ваша любимая история из 90-х?
- Приехал как-то судить главным арбитром(Игорь Ковалевич в свое время работал арбитром - прим. Автора) "Закарпатье" с Северодонецком в Ужгороде. Назначаю одиннадцатиметровый удар, и Северодонецк забивает мяч. Идут последние минуты, и "Закарпатье" пятиться назад. И с метров с 30 игрок "Закарпатья" как вгатит! И тут в штрафной площадке поднимается рука, и мяч - бах! - в нее. Я даю свисток, он означает, что я даю пенальти. Смотрю, со стороны лавки бегут в адрес бокового, выхватывают у него флажок, по голове бьют. Видя эту ситуацию, бегу к ним. Я еще не успел спросить у помощника, что случилось, как начальник команды хозяев кричит, что разобьет мне лицо. У меня гордость сыграла, показываю свободный удар, положение вне игры за то, что меня начали пугать. Не думал так делать, хотел поговорить с боковым, спросить, чего он флажок поднял, но когда мне начали пугать, я поставил свободный удар. Милиция уводила меня с поля в два ряда, что в меня только ни летело! Милиционеры просили смотреть, чтобы бутылкой в голову не попали.
- Сколько вам инспектор поставил?
- Двойку. Через несколько лет я приезжаю в Ужгород с "Борисфеном". И когда объявили президента футбольного клуба "Борисфен", весь стадион освистывал. Так меня запомнили в Ужгороде.
- Почему в "Борисфене" за всю историю было всего несколько легионеров?
- Делали ставку на своих. Важно, что у нас был самый первый настоящий легионер наиболее экзотический парень - Муфамба. С ним еще история забавная приключилась. Его из Австрии привезли, сам он из Заира. Команда полетела на игру с запорожским "Металлургом", а мы его под самый матч привезли, еще протокол переписывали, потому что в последний момент заявили. Муфамбу выпускают на последние 15 минут, и по стадиону диктор объявляет: "Вместо такого-то на поле выходит Степан Матвиив!" Весь стадион смеялся, ведь на поле выходил темнокожий парень. Получилось, что журналист взял себе старый протокол. А Степан Матвиив на эту игру не поехал, ему мама потом звонила, все в шоке были. Игру ведь по телевидению показывали. Вся Украина смеялась.
- Это вы нашли Майкла Чиди. Человека, по словам Виталия Кварцяного, сгубили украинские девушки...
- У меня был знакомый агент из Польши, он мне Чиди предложил, когда тому было всего 16 лет. Мы его заявить не могли - слишком молодым был. Он с нами полгода тренировался, переводчица ему помогала акклиматизироваться. Его Кварцяный на сборах увидел. Потом подослал соотечественника Чиди, они что-то пошушукались, и тот собрал вещи и уехал. Кварцный за ним машину прислал и ночью забрал. Через три месяца он его заявил.
- У вас часто футболистов воровали?
- Было дело. С Пашей Яковенко у нас всегда были зарубы. Он в Никополе создал команду, и мы конкурировали по первой лиге за выход. Я даже ездил в Черновцы, стимулировал "Буковину" против него.
- Сейчас по 100 тысяч дают за такие матчи. А тогда?
- Давал 20 тысяч долларов. Сидели с руководством "Буковины", и тут как раз Паша со своими ребятами приехал. А они рассказали мне, что предлагали им другой отель, но Яковенко сказал нет, приеду туда же, где вы. Я часов в 11 вечера решил подняться к Паше в номер. Он в шоке был. У него сразу спросил, чего он такой раздраженный. Оказалось, он меня когда видит, всегда в таком состоянии. Мы сели и всю ночь проговорили о развитии футбола. Ему очень нравился наш подход, наш интернат. Он может быть хорошим тренером.
- А как вам его методы работы с акцентом на физические нагрузки?
- Тут не спорю. Так вот, Яковенко у меня увел футболиста. Молодежка играла в Конча-Заспе с молдаванами, и мы сидели с Яковенко и Котельниковым, они мне показали неплохого нападающего. Я так посмотрел, со скоростью, мышлением. К парню подошел после игры, оставил визитку, он мне позвонил через два дня после игры. Они потом приехали с президентом "Тирасполя", я его взял в аренду с правом выкупа. Мы его заявили на полгода в аренду. Паша тогда принял "Химки" и смотрел нашу игру, как тот убегает за счет скорости. Одним рывком на пару шагов вперед убегал раз семь один на один. Звали его Олег Хромцов. Они вышли на президента "Тирасполя", и тот начал с родителями футболиста разговаривать, угрожать. Парень очень за семью переживал, я видел, что он человек слабохарактерный, и они сразу его "скушают". Футболист хотел у нас остаться, но понимал, что родители и без него контракт могут подписать. Он приехал домой, его за руки взяли и продали "Химкам" за 600 тысяч.
«ПРОИГРЫВАЯ 0:2 СУРКИС СПРОСИЛ: «ТЫ КРОВИ МОЕЙ ХОЧЕШЬ?»»
- Как в "Борисфене" появился Юрий Максимов?
- После Германии он в "Динамо" хотел, но его туда уже не брали. Наш тренер Александр Рябоконь предложил его пригласить к нам. Мы встретились с Юрой, он сразу сказал, давайте зарплату без премиальных. Зарплата 5 тысяч долларов, он больше всех получал в "Борисфене".
- А у остальных какая была?
- По 3-4 тысячи. Мы тогда взяли в "Арсенале" Сергея Коновалова. Так вот, я увидел, насколько Максимов профессионал. Юра ходил на тренировки и заставлял того же Коновалова тренироваться. "Что ты тут себя показываешь? Как ты себя ведешь?" - обращался он к Сергею. Заставлял его на тренировке пахать. Я тогда понял, что он будет сильным тренером. До сих пор не могу понять, при всем уважении к Гене Литовченко, почему Максимов не возглавил еще давным-давно "Динамо-2". Своей работой Юра доказал, что он - тренер. В ЦСКА у команды не было денег, в "Оболони" тоже непростая ситуация была. Я понимаю, почему он ушел. Слободян давал деньги, а возле команды крутились люди, которые потом себе квартир понакупали. Юра очень переживал, что деньги не доходили до команды. Мне Павлов рассказывал, что он и в "Днепре" был такой колючий. С сумасшедшим авторитетом. На поле он был лидером, в одиночку обыграл киевское "Динамо".
- Это когда он между ног Йерко Леко пробросил?
- Мы 2:0 выиграли. Такие матчи не забываются. Счет 0:0, но я вижу, что мы переиграем "Динамо". Меня еще Григорий Суркис попросил сесть с ним рядом. А я не хотел садиться, потому что уже были инциденты.
- Тоже победные матчи?
- Раньше, когда Фоменко тренировал "ЦСКА-Борисфен", играли на Республиканском. Счет 0:0, судит Степан Сельменский. Уже время закончилось - игра идет. Фоменко начал возмущаться - арбитр отправил его на трибуну. Уже пошло дополнительное время. Проходит три минуты, пять, десять, а свистка все нет! Это был уникальный матч, играли как до забитого. И тогда выбежал президент ФФУ Виктор Банников и показал арбитру, что пора заканчивать. И когда игра закончилась, я на эмоциях сказал: "И судьи не помогли, ничего не помогло!" А это дошло до Суркиса, и потом Злобенко у меня спрашивает, что я ему сказал. Григорий Михайлович говорил, чтобы я возле стадиона "Динамо" не появлялся.
- Так во время матча, когда Максимов игру сделал, от Григория Михайловича таки отсели?
- Не удалось. Я когда настрой Максимова на поле увидел, сразу понял, что матч можем выиграть. Я эмоции старался сдерживать, пока счет был не открыт. И тут Усенко Виталий Петрович, один из главных на руководителей центрального совета "Колос", говорит: "Григорий Михайлович, я вот сказал Игорю, что если "Борисфен" проиграет в один мяч, я на своей базе за свои деньги сделаю им сбор". А Суркис ответил: "Дай боже, чтоб мы один мяч пропустили!" И вот Суркис у меня спрашивает о судействе. Я сказал, что меня никто не "убивал", поэтому все хорошо. И начинается второй тайм, а я понимаю, что он для "Динамо" закончится плачевно. Специально в другое место пересел. Но Григорий Михайлович меня позвал к себе, а рядом его отец сидел. И тут Юра Максимов забивает первый мяч. Удалось сдержаться. Суркис-старший спросил, сколько Максимову лет. Юрий забивает второй! Тут я уже не сдержался. А Гриша сидит тихо... В конце матча был момент: Мельник убегает в штрафную, а Гавранчич его не догоняет и сбивает. А у Горана уже желтая была, хотя пенальти чистый. Судья, если бы дал свисток, то должен был удалять игрока "Динамо". Арбитр из Полтавы Горностаев мне тогда все так и объяснил, как я подумал: "Капитонович, вы уже и так 2:0 вели. А если бы еще и красная карточка..." Я повернулся к Суркису: "Григорий Михайлович, здесь судья ошибся. Тут 11 метров и красная". Он не сдержался: "Что, тебе крови нужно? И так 2:0 ведете". Смотрю, все окружение Суркиса с трибун потихоньку начало уходить, мог быть разбор. Нужно отдать должное Григорию Михайловичу, после игры он пожал мне руку.
- Футболисты начали праздновать в раздевалке. А вы?
- После игры всегда ездили в ресторан. Рябоконя, Липенко Сашу забрал. Рябоконь идет, а там Михайличенко сидит. И как набросился на нашего тренера!
- За что?
- "Та вы взяли у "Шахтера" премиальные и нас обыграли", - заявлял нынешний спортивный директор "Динамо". Рябоконь спокойно объяснил, что, во-первых, мы ничего не брали, а во-вторых, если бы даже взяли... Тогда отрыв 9 очков был от "Шахтера". Неужели мы виноваты были, что они нам проиграли. И вот после этого матча летим мы в Донецк, а нас там Виктор Прокопенко встречал: "Идемте, вас шеф ищет". Мне было неудобно, со мной два зама губернатора прилетели. Мы зашли на стадион, а нас встречали Ахметов с Колесниковым. Обнялись: "Игорь, ну вы дали!" Я говорю, "Динамо" нас недооценило, но Ахметов сказал, что они оценили. "Мы как раз настроены", - заметил Ринат Леонидович. Там еще много людей было, например, начальник завода "Азовмаш"Алексей Белый. Мне сказали, он и "Шахтер" с "Борисфеном" на свои деньги мог содержать. В первом тайме у нас было два стопроцентных момента, а у "Шахтера" ничего. В перерыве на фуршете было не такое веселое настроение, как перед игрой. Ринат замер и смотрел в монитор на моменты. Я увидел, как он переживает. Было понятно, что в такой ситуации милой беседы не будет. В результате 1:0 они нас обыграли. Сели мы в самолет, и звонит Прокоп: "Игорь, где вы? Вас Ахметов ищет". Я извинился, сказал, что мы не приедем. Потом мне передавали, он сказал про нас, что мы классные ребята. Конечно, классные, ведь проиграли.
- Вы ж не впервые с Ахметовым тогда пересеклись?
- До этого мы играли на Кубок, а у меня по существу школьники еще в команде. Так "независимый" функционер Анатолий Владимирович Попов решил "помочь": сделали матч в Донецке. Нужно сильному помочь. Во-первых, кому в Донецке интересно на "Борисфен" пойти? А у нас, наоборот, был бы сумасшедший ажиотаж. Эту игру сделали в Макеевке. Стадион там полуразбитый, стоим снизу возле раздевалок. И тут слышу: "Шеф идет". Смотрю, идет в светленьком плащике, с аккуратной прической, худенький, рядом автоматчики. Он поздоровался, а потом прибежал Сафиулин и позвал нас в ложу к Ринату. Я поднялся и запомнил, что полтора часа внимание было только ко мне. Мы стоим, а он спрашивает: "Как тебе этот игрок?"
- И кто вам понравился?
- Мне понравился Абрамов. А Ахметов спрашивал о Бахареве. Он был его любимчиком. У нас тогда моменты были: Наконечный убегал, Литовчак. Ахметов говорил, дескать, вы могли уже два раза забивать, но проиграли мы, по-моему, 0:4. Несут чай. Он берет в руки, передает мне, потом себе и все остальным. Маленький фуршетик: передавал еду мне, а потом сам ел. Сначала он начинает кушать, и потом едят все остальные. Стояли с Ахметовым, он вспоминал Брагина, на него ведь покушение тоже на трибуне было. Когда игра закончилась, Ахметов спросил, как мы добираемся. Дал машину отвезти нас на самолет. Суркис часто говорит: "Та вот, эти татары!.." А я ответил: "Когда играл с ними, был во второй лиге, а они в высшей, эти татары меня принимали. А вы можете пройти и не заметить своего коллегу. Даже не пригласите в ложу!" "Когда это было?" - завозмущался Суркис. Было, когда моя команда во второй лиге играла. Я всегда свое мнение имел. Возможно, потому у меня не со всеми сложились отношения.
- Говорят, после вашего расследования на вас до сих пор держит зуб Анатолий Попов?
- Он злопамятный человек. Когда Попов пришел в федерацию, то придумал, помимо взносов, в начале сезона платить за лицензию. Причем сумма одинаковая как для клуба второй лиги, так и высшей. Мы с "Борисфеном" были только в начале пути. и я считал каждую копейку, потому что бывало сто гривен заработаю и сто одну несу в клуб. Нас обязали платить за каждого игрока по 50 долларов каждый сезон. Я пытался узнать, куда идут эти деньги. Попов сказал, что проводит семинары. Стороженко начал рассказывать, что эти деньги идут даже не в федерацию футбола, а на отдельный счет. Я не поленился, поехал и начал проверять, сколько стоит общежитие для людей, приезжающих на семинар, спросил у преподавателей инфиза, какой им гонорар дает за лекцию Попов. Они посчитали, бюджет этого дела - 600 тысяч. А я, округляя все суммы, получил цифру в три раза меньше. По существу, человек зарабатывал себе деньги. В газете написали: "Корпоратив имени Попова". После этого на любом заседании мы с ним были главными противниками. Мне говорили, он до сих пор носит ту, уже пожелтевшую, газету.
