Бонус 10 000 грн Сербский легионер харьковского «Металлиста» Милан Обрадович не думал - не гадал, что весну нынешнего года ему доведется встречать в Киеве. Причем, его переквалификация из «металлистов» в «канониры» по нашим временам произошла практически мгновенно. Звонок от спортивного директора киевского «Арсенала» застал Милана с сумкой в руках — с тренировочными пожитками футболист уже направлялся к своему джипу, чтобы взять курс на поселок Высокий, на очередную тренировку бронзового призера чемпионата страны.
— Честно говоря – признается Обрадович, – я сначала и не понял, кто это звонит, даже подумал, что кто-то просто шутит. Но разговор начался серьезный и Владислав Викторович Ващук поинтересовался, не хочу ли я до конца чемпионата поиграть в форме «Арсенала». Сразу я не мог принять решение, а потому договорились, что я посоветуюсь с Мироном Богдановичем Маркевичем и Евгением Красниковым. Им я многим обязан, как футболист и они не просто мои руководители, у нас сложились прекрасные человеческие отношения. Вот мы и поговорили в таком духе и быстро пришли к мнению, что моя командировка в Киев весьма приемлемый вариант.
— Твой дебют в форме канониров состоялся уже сразу через пару дней, против «Днепра» в Днепропетровске тебе пришлось играть практически с чистого листа…
— Да, это у меня был первый такой экстремальный опыт за всю мою карьеру футболиста. До матча я провел в составе новой команды всего одну тренировку, так что процесс наигрывания с партнерами уже проходил во время самого матча. Конечно, мы все профессиональные футбольные люди и игру понимаем, но трудности в том матче возникли даже по тому, что со многими футболистами киевского клуба я был знаком чисто шапочно. Даже не знал их по именам — возникали ситуации на поле, когда надо было что-то крикнуть партнеру, а как позвать не знал.
— При всем при том тебя сразу же поставили в основу…
— Ну, значит, пока все еще доверяют (смеется). Хотя, признаюсь, определенное волнение было — я посчитал, что последний раз отыграл все 90 минут до этого еще полгода назад, после такого перерыва вливаться очень тяжело. Тем более, что в Днепропетровске поле просто ужасное.
— Но вроде, как справился, был даже признан болельщиками, как самый полезный игрок команды в том матча.
— Это, конечно, приятно, но я всегда очень строго оцениваю собственные действия на поле. Посмотрел потом специально в записи матч. Да, в первом тайме особых ошибок не было. А во втором чувствовалось, что немного «подсел». Хотя думаю, что уже в ближайшие матчи все будет получше.
— В любом деле всегда есть свои плюсы и минусы. Что в этом контексте можно сказать о твоем переезде в Киев? Что ты приобрел, что потерял? Не в смысле материальном. А, может, и в материальном тоже…
— Я никогда не гнался за материальным. Это — первое. Второе — конечно, при принятии этого решения я взвешивал и «за», и «против». Но все это было только до самого момента принятия решения. После — я думаю только о плюсах. Когда оптимистично привык смотреть на жизнь, то надо видеть вокруг только позитив.
— Обмениваться футболками после ответственных игр общепринятая практика. Наверняка футболок таких у тебя собралась уже приличная коллекция. Но, как говорится, своя рубашка ближе к телу. Ты собираешь футболки клубов, за которые ты играл?
— Конечно, собираю, есть и такая коллекция. Они все висят в отдельной комнате у родителей в Белграде. Это дом, где я жил в детстве и родители в гостиной сделали такой специальный стенд.
— Это нечто личного Зала Славы получилось?
— Нет-нет. Просто папа и мама, когда еще была жива, они очень скучали по мне, в Сербии я появлялся довольно редко, когда стал играть на профессиональном уровне, вот они и устроили в гостиной как бы напоминание обо мне.
— И какие футболки там весят? Ты сейчас вспомнишь, не заглядывая в справочники?
— Ну, их достаточно много… Локомотив (Москва), Боруссия, Акратитос Греция, Металлист… Есть еще и футболки Раднички, Обилич… А есть еще и футболки, которым лет 20-25, когда я играл за детские и юношеские команды.
— А футболки «Арсенала» уже приготовил?
— Есть, есть. Одну футболочку уже отложил специально. Вот скоро во время перерыва в чемпионате поеду на несколько дней в Белград и отвезу этот экспонат (смеется).
— Я знаю, что в Киеве ты целую неделю подыскивал себе квартиру. Ты такой привередливый в быту?
— Если бы я жил один, все было бы намного проще. Но ко мне скоро приедет жена Тиана и дочь Петра. И главное, чтобы им было здесь жить удобно и комфортно.
— Чтобы была большая площадь?
— Нет, абсолютно не обязательно. Мне важно было, чтобы в квартире было несколько спальных комнат, гостиная и детская.
— Ты предпочитаешь жить в городе или в пригороде?
— Когда ко мне приедут жена и дочь, я хотел бы, чтобы огни жили в таком месте, где все есть рядом. Поэтому выбрал квартире в центре Киева. Чтобы не было такого, что для покупки того же хлеба надо было бы пройти несколько кварталов. Ну и очень важно для меня, чтобы спальня в квартире была именно на восточной стороне. Остальное – не имеет особого значения.
— Восток? Это какая-та примета?
— Нет. На востоке рассвет. А я очень люблю, чтобы ко мне по утрам в спальню приходил рассвет. И когда у меня спальня на востоке, я сплю очень хорошо.
— А я хорошо знаю, что ты спишь до 11-12 часов дня, солнце вставшее не мешает?
— Ну, это несколько преувеличено, бывает так редко. А встаю я довольно рано по футбольным меркам. Ну и потом — открою тебе секрет — где бы я ни жил, я всегда в квартире обустраиваю плотные шторы, которые при необходимости создают мне полную темноту. Сон для футболиста очень важен, для его полного восстановления после игр и тренировок.
— В Украине ты живешь…
— …уже седьмой год.
— А знаешь, к примеру, кто руководит нашей страной?
— Президент Виктор Янукович.
— Усложню вопрос — а кто премьер-министр?
— Ммм… Не могу вспомнить. Но скажу тебе, что у него просто должность звучная и хорошая, а на самом деле все решает президент. Ну, насколько я могу сделать вывод из того, что читаю в украинской прессе. Кстати, у нас в Сербии абсолютно такая же ситуация. Так что это обычное дело.
— А как дела с украинским языком? Русский у тебя вообще идеальный…
— Не розмовляю, але дуже добре все розумію (смеется). Я и телевизор смотрю на украинском, и читаю прессу, с этим проблем нет. Но Харьков — город русскоязычный, а потому я привык общаться на русском. Но если разговариваю с незнакомым мне человеком и он мне говорит по-украински, то тогда и я стараюсь отвечать ему на мовi.
— Слышал я, что ты был активным фанатом в детстве и юности.
— Да, было такое дело.
— Тебя можно было назвать «ультрас»?
— Я не совсем понимаю, что в Украине понимается под «ультрас». Я никогда не дрался, если ты это имеешь в виду. Но болели активно. Участвовал и в разных представлениях фанатских на трибунах, да и файера жег, чего греха таить? У нас была отличная кампания, дружили, как одна семья.
— Не верится, что все проходило так тихо-мирно. Особенно после таких дерби, как «Партизан» — «Црвена Звезда».
— Да в те мои времена массовых драк болельщиков в Сербии не было. Но постарше парни, правда, бывало дрались. Но все было по-честному: десять на десять или 20 на 20. Встретились, например, в каком-то парке, подрались и мирно разошлись. Но в общем, беспорядков особых не было. Да, на трибунах во время дерби мы просто бесновались, но в школе дружили вне зависимости от того, кто за кого болел. И после таких поединков важных мы часто приходили в кафе и обсуждали футболистов. Сегодня в Сербии все намного жестче болельщики ведут себя, более нетерпимы друг к другу.
— Кстати, как ты относишься к файерам? Больная тема сегодня для украинских ультрас. Скажи, вот такая огневая-дымовая поддержка, действительно ощущается футболистами на поле?
— Ну, здесь главное, чтобы все было вовремя. Если команда постоянно атакует, то и шумовая и фаерная поддержка очень помогает на эмоциональном уровне футболистам. Но все должно быть в меру. Если этих фейерверков много, то бывает, что на поле становится просто невозможно дышать. Если бы еще дым уходил куда-нибудь вверх, а он начинает предательски оседать на поле и иногда становится просто невмоготу. Но это болельщики. Я не вправе говорить им, как болеть. Они приходят на стадион вылить свои эмоции, поддержать свою команду и на любовь болельщика можно отвечать только любовью.
— У тебя вся жизнь еще впереди, но если спросить тебя сегодня о самом важном дне в твоей жизни?
— Тут даже без альтернативы. Рождение дочки, конечно.
— Говорят, там была какая-та романтическая история…
— У нас была очень сложная беременность, а потому врачи сказали, что надо делать только кесарево. И назначили роды за день до игры в лиге Европы против киприотов. На утро. И тогда я обратился с просьбой к Мирону Богдановичу с просьбой меня отпустить на полдня. Рано утром улететь, побыть вместе с Тианой в Белграде при родах, а потом вернуться к вечерней тренировке в Харьков. И ко мне с большим вниманием отнеслись в клубе Александр Владиленович Ярославский и генеральный директор Сергей Волик оплатили и организовали мне чартер в Белград и обратно, без всяких пересадок. И я буквально в 7 утра улетел в Сербию, а уже через полтора часа был рядом с женой. Я был рядом с ней и при родах, поддерживал ее морально. И, конечно, незабываемые впечатления, когда я впервые увидел Петру. Этот весь день до сих пор у меня во всех подробностях перед глазами.
— Ты прямо присутствовал непосредственно на родах?
— Ну, не совсем так. Просто врач, который их принимал прямо в операционную меня не пропустил, из-за ее стерильности. Но я стоял буквально рядом, наблюдал потихоньку из-за двери…
— Чувства страха не испытывал?
— Абсолютно. А чего бояться то? Там же было все мое — жена моя, Петра моя. Была только абсолютная радость.
— Про страх — я имел в виду весь этот антураж: операционная, скальпели, кровь…
— О, нет, я крови совершенно не боюсь, она никогда у меня панику не вызывала. Профессионального футболиста всегда сопровождают различные травмы, а потому мы к медикам люди привычные. Но волнение было за конечный итог — сердце в этот момент стучало, как будто после тяжелой тренировки. Но все, слава Богу, прошло как надо и я вернулся в Харьков абсолютно счастливым.
— Тебя не смущает, что Петра растет практически без отца?
— Конечно. Для меня эта тема вообще табу. Это последнее, о чем я говорю, потому что душа за это постоянно болит. Но подспудно я понимаю, что здесь ничего не поделаешь, такая у меня работа. Еще когда я улетал играть за границу, я и жена моя четко осознавали, что воспитываться нашему будущему ребенку придется именно в подобных условиях. А это всегда очень непросто, особенно в некоторых моментах. Я очень надеюсь, что Петра со временем поймет, что все, что я делал, я делал для нее, для нашей семьи.
— Решение о том, чтобы у вас в семье появилась маленькая Петра — это твое решение?
— Это очень важное решение надо было принимать, поэтому весь груз ответственности за него я сам в одиночку принять на себя не мог. Одно дело, когда муж и папа всегда рядом, другое — как получилось у нас. Конечно, на Тиану навалилось больше обязанностей по воспитанию дочери, по времяпровождению с ней. Поэтому решение было совместным. Она долгое время увлеченно работала в Италии и когда она поняла, что может ради ребенка бросить на довольно продолжительное время работу, когда она созрела для того, чтобы стать матерью, мы с ней и приняли решение о появлении на свет Петры.
— Прям идеальная семья — главного нет, все сообща…
— Конечно, глава семьи я. Я должен семью всем обеспечивать, чтобы жена и дочь ни в чем не нуждались. Это моя главная обязанность. Но решения, которые могут определять дальнейшие и важнейшие этапы для нашей семьи, мы, конечно, принимаем исключительно сообща. Так ч то в этом смысле у нас в семье полная демократия. Да и две головы всегда лучше одной.
— С тещей и тестем находите общий язык?
— У меня тесть умер в 96-м году, так что у меня только теща. Она довольна мной, а я тем, что у меня такая теща. Взаимопонимание и уважение у нас полное. Она принимает участие и в воспитании моего ребенка, так что у нас прекрасные отношения.
— Ты называешь ее мамой?
— Нет, у нас так не принято. Я называю ее по имени и на Вы. Это признак уважения, это как бы говорит, что я уважаю ее и ее возраст, но на Вы, потому что я никогда не буду ее другом. Своего рода определенная дистанция между более молодым и более старшим человеком.
— Сегодня профессиональные футболисты заранее беспокоятся о своем будущем, зачастую еще до завершения карьеры открывают свое дело, бизнес. У тебя, на сколько я знаю, несколько необычный бизнес — фирма по выращиванию грибов… Ты их фанат?
— Я уже давно понял, что с футболом рано или поздно придется заканчивать с футболом. А потом, чтобы совсем не остаться не у дел, надо еще чем-то заниматься, работать. Грибами этими я занимаюсь уже порядка семи лет. Но это не мое хобби или увлечение какое-то особое. Нет, это просто бизнес. Просто для того, что если завтра я вдруг завяжу с футболом, чтобы мне было бы чем заняться. А получилось все это спонтанно. Мой товарищ, еще школьный хороший мой друг занимался со своим папой выращиванием грибов. Они все хотели поднять это дело на хороший уровень, но им постоянно не хватало денег, так сказать стартового капитала. Мы договорились, что я с этим делом им помогу. И так пошло-поехало, фирма начала развиваться и сейчас вполне неплохо стоит на ногах.
— И какие отпускные цены у вас? Скажем, на шампиньоны…
— Порядка двух долларов в среднем. Это свежие грибы. Консервированные — там уже другие расценки, повыше.
— Клиентов хватает?
— Да, вполне. Это и рынки, и рестораны, и супермаркеты.
— Что для тебя вообще деньги?
— Для меня это инструмент, средство, чтобы интересно жить. Сегодня у меня есть все необходимое, но никто не гарантирован от того, что завтра у тебя не наступить тяжелая финансовая жизнь. Поэтому надо постоянно упорно работать, деньги с потолка ни на кого не падают. Все мы, конечно, хотим, чтобы было денег много, но на самом деле, по большому счету, в этой жизни они ничего особенного не решают. У меня недавно умерла мама и никакие деньги ей не могли помочь. Сегодня моя работа позволяет мне хорошо жить. Но ведь и без больших денег можно жить нормально и хорошо.
Знаешь, никогда не гонялся за деньгами и никогда не занимался накопительством. Главное жить интересно сегодня, потому что если ты упустишь сегодня возможность, то завтра ее просто может уже не быть. И тогда ты будешь жалеет об упущенных днях. А мне хочется интересно жить, путешествовать, побывать во всех уголках нашей планеты. Главный приоритет у меня в жизни — это впечатления. Впечатления от мест, где ты побывал, от людей с которыми ты пообщался, от книг, которые ты прочел. По-настоящему богатый тот человек, у которого не больше в кошельке, а у кого в жизни больше впечатлений от этой самой жизни.
— Говорят, человек проживает столько жизней сколько языков он знает. У тебя как с этим?
— Более-менее. Кроме русского, английского языка я еще пользуюсь итальянским, немного испанским, а также немецким и греческим. Но признаюсь, что под этим списком подводить черту не собираюсь, хочу продолжать изучать языки, это очень интересно.
— Жена Тиана, я знаю, тоже полиглот…
— О да. Но у нее больше способностей к языкам, так что она побыстрее меня их изучает. У нее сегодня список более внушительный.
— А на каком языке разговариваете с дочкой?
— Ну, пока она сейчас в Сербии находится, она разговаривает на сербском. Правда, сейчас в садике их начали уже обучать английскому. А когда она приезжает сюда ко мне, то мы начинаем понемногу общаться и на русском.
— Считаешь, русский ей пригодится?
— Во всяком случае лишним не будет. А вообще, судя по последним событиям в мире, необходимо начинать понемногу учить уже и китайский язык (смеется)
— Вернемся к футболу. Был ли у него шанс потерять футболиста Милана Обрадовича?
— У каждого в жизни бывают черные полосы. Они не обошли и меня. Но я никогда не сдаюсь, иду до конца, до цели, как та птица Феникс, которая восстает из пепла. Был у меня такой момент и когда я приехал играть в Украину за «Металлист». В то время иногда даже мысли в голове вертелись — а не бросить ли мне футбол вообще… Но я стискивал зубы и продолжал работать. И сейчас я смотрю на то время без всякого стеснения — я не дал слабинку, я могу смело смотреть на себя в зеркало, я не оказался слабаком.
— Да, Милан, это достойно уважения, но я, честно говоря, имел в виду несколько другое. Мог ли спорт потерять футболиста ОБрадовича, но получить, к примеру, теннисиста Обрадовича. Изначально, если говорить об истоках…
— Если б это все было сегодня — то вполне вероятно. Сегодня очень популярен теннис, в престиже баскетбол… Но тогда все повально были увлечены футболом. Я думаю, что кроме футбола я бы ничем больше не занимался. Но если бы начинал сейчас, то не исключаю, что пошел бы и в другой вид спорта.
— Это правда, что знакомством с женой ты обязан баскетболу?
— Да.
— Согласись, для футболиста это звучит довольно странно…
— Все дело в том, что Тиана в школе занималась баскетболом. Я играл в футбол. Но тренировки у меня были днем, а вечером занимались баскетболисты. И иногда ребята и девушки тренировались в одно и то же время, вот я и записался специально еще и в секцию баскетбола, чтобы почаще видеть ее. Она была на несколько классов меня младше и довольно высокая. Она и сейчас высокая (смеется) — метр 81 сантиметр. Вот и изучал азы баскетбола, чтобы иметь возможность лишний раз с ней пообщаться, похихикать. Сначала была просто симпатия, а потом начали общаться… А потом судьба сложилась так, что с 1999 года были уже все время вместе.
— Завершить нашу беседу хотелось бы тем, с чего мы начали. Что ты ждешь от нынешнего футбольного сезона?
— Если честно, то, прежде всего, получать удовольствия от самой игры в футбол. А если будет все в этом плане удачно складываться, то от этого будет польза и моей новой команде. Что-то говорить конкретно о сезоне сейчас трудно. Скажу, что в «Арсенале» собраны очень хорошие игроки — и молодые, и уже опытные. И предстоит еще очень много работы, и работа эта очень интересная. Я вижу, как ребята отдаются на тренировках, у них большое желание доказать свой класс футболиста.
— Ты на правах ветерана поблажки какие-то получаешь?
— Да нет, конечно, да и сам этого не хочу. Если ребята трудятся в поте лица на тренировках, как мне можно филонить? Это стыдно, поэтому стараюсь со всеми наравне.
— Ты приехал в аренду из команды, которая имеет реальные шансы побороться за серебряные медали чемпионата…
— Ну, я думаю, что если это случится и чего я «Металлисту» искренне желаю, то эта медаль мне тоже достанется — больше половины сезона я был в харьковском клубе. (смеется).
— Ты столько лет провел в Харькове — не было мыслей по окончании футбольной карьеры там и остаться?
— Давай пока дождемся окончания нынешнего чемпионата. Пока у меня контракт с «Металлистом», и я его отработаю до конца. А затем я должен буду понять — будут ли в Харькове по-прежнему рассчитывать на меня как на футболиста. И насколько я сам готов играть на хорошем уровне. Поверь, я смогу честно сам себе ответить на такой вопрос. Именно поэтому весной я хочу показать в матчах все, на что я способен. Если я буду чувствовать, что я еще могу играть, я буду искать варианты. Короче, все в моих руках.
А что касается послефутбольного будущего, то я, конечно, с удовольствием остался бы работать в «Металлисте». Харьков стал для меня за эти годы таким родным городом, что покидать его навсегда будет очень тяжело. Мне нравится клуб, нравится его коллектив, работать в нем очень комфортно. Оставаться быть причастным к футболу и после того, как ты повесил бутсы на гвоздь — это великое счастье…
